Все премудро и разумно в нашей Св. Церкви, матерински пекущейся о нашем спасении. А потому от вас ничего более не требуется, как только тщательно усваивать, впитывать в себя все, чему учит и наставляет нас Св. Церковь, и становиться церковными людьми, то есть не формально лишь числиться, а действительно быть членами Церкви – жить жизнью Церкви.
Жизнь Церкви наглядным и ощутительным для всех образом проявляется прежде всего в Богослужении – в нашем исполненном глубочайшего назидания годовом круге Богослужения. Вот почему так необходимо стараться не пропускать ни одного Богослужения, вникать в Богослужение, сливать свою личную жизнь с жизнью Церкви в ее Богослужении. Так оно и было в старину у нас на Руси, когда наш народ все события своей личной, семейной и общественной жизни тесно связывал с церковными праздниками и постами и самое время определял по ним. «Это было на святках», говорили тогда; а «это случилось в Великом Посту» и т. д.
Все церковные праздники, дни памяти святых и посты с их Богослужебными чинопоследованиями имеют своей задачей духовно воспитывать наши души, преобразовывать нас в «новую тварь», годную для наследования предназначенного нам Богом вечного блаженства. А это совершенно необходимо, ибо ничто скверное и нечистое не имеет наследия в Царстве Божием и не может войти в него (Ефес. 5, 5 и Откр. 21, 27).
Но особенно важное значение в этом отношении имеет Великий Пост, как время нарочито определенное Св. Церковью для всеобщего вашего нравственного очищения и освящения, ради достойной подготовки к празднованию величайшего христианского праздника Пасхи, когда мы «смерти празднуем умерщвление, адово разрушение, иного жития вечнаго начала» и когда Св. Церковь как бы дает нам вкусить предначатие уготованного нам райского блаженства.
Еще задолго, исподволь и заблаговременно начинает Св. Церковь подготовлять нас к подвигу Великого Поста, дабы мы вступили в него с полным сознанием того, что от нас требуется, и тем благотворнее проводили его.
Великий Пост имеет как бы свое преддверие, состоящее из четырех предшествующих ему воскресных дней, каждый со своим глубоко назидательным содержанием.
Милостью Божиею и в этом году мы вновь поставлены в преддверии Великого Поста. Какая глубокая премудрость сокрыта в этом «преддверии», в этих так называемых «приготовительных неделях» к Великому Посту!
Вот первая из них – Неделя Мытаря и Фарисея. До самых глубин пронизывает грешную душу умилительный призыв к покаянию в столь трогательном песнопении: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче...», которое повторяется затем на всех воскресных утренях в течение всего Великого Поста. Церковь зовет нас к покаянно и при этом в образной притче о мытаре и фарисее живо напоминает, что истинному покаянию более всего препятствует «фарисеево высокоглаголание» – гордость и превозношение, самодовольство и самолюбование, самохвальство и самоублажение, невидение, незамечание своих грехов и легкое нахождение их у других людей, с безжалостным осуждением и уничижением их.
К сожалению, современное ходячее понятие о «фарисействе» слишком сужено и упрощено, почему многие современные христиане далеки от мысли признать себя «фарисеями». Принято считать, что «фарисей» это тот, кто любить молиться на показ и притворяется перед людьми благочестивым, не будучи таковым на самом деле. Но, в действительности, понятие «фарисейства» гораздо шире: «фарисей» это тот, кто уверен в своей добродетели, кто высоко ценит свои труды и заслуги, кто не находит нужным каяться и исправлять свою жизнь, кто охотно судит и уничижает других, считая себя выше и лучше их. «Фарисейство», по учению Св. Отцев, – самый тонкий и опасный недуг, которым, в большей или меньшей степени, заражены все люди, поскольку они грешат, а каяться не хотят, и даже не видят своих грехов, не сознавая для себя нужды в покаянии.
В своем Богослужении на неделю Мытаря и Фарисея св. Церковь убеждает нас «отринуть высокохвальную гордыню, лютое возношение и мерзкое надмение фарисея» и «поревновать мытареву смирению», «смирить себя воздыханиями», «Богу беседующе теплыми слезами», «дух сокрушенный Богу приносяще» и, вопия в сердечном сокрушении о своих грехах, подобно мытарю: «Боже, милостив буди мне грешному!»
О, как далек современный человек, воспитанный в духе идей «гуманизма» от «мытарева смирения»! как трудно ему, упоенному гордыней от своих «достижений», сознать себя грешником, нуждающимся в помиловании!
Ведь вся современная «культура» заквашена на гордыне, и ей чуждо даже самое понятие греха. Не потому ли основой человеческой жизни стало «самолюбие», и нередко даже из уст людей, считающих себя христианами, можно слышать слова: «я горжусь»...
Но Евангелие Христово учит иначе: «всяк возносяйся, смирится: смиряяй же себе, вознесется» (Лук. 18, 14). И как часто видим мы исполнение этих слов уже в этой земной жизни. Но что будет с гордецами, нежелающими смиряться, в жизни будущей – страшно сказать! Участь их – с сатаною и бесами злыми, в гордыне своей возставшими против своего Творца-Бога.
Как утешительна для нас притча о Блудном Сыне, выражающая собою назидание второй «приготовительной недели» к Великому Посту! Бог – наш любящий Отец, и сколь бы ни были велики наши грехи, мы никогда не должны отчаиваться в своем спасении: лишь бы не утратили мы способности к покаянию. А если мы искренно каемся, признавая себя блудными сынами, ушедшими из отеческого дома, «на страну далече», то Щедрый и Милостивый Господь, Который «всем человеком хощет спастися и в познание истины приити», радостно приметь нас в Свои отеческие объятия.
Но и тут опять требуется от нас, чтобы мы сломили свою гордыню и сознали бы, что мы – не более, как «блудные сыны» ничего доброго не имеющие, расточившие все свое духовное богатство с блудницами; чтобы мы ни на что не притязали, а смиренно исповедали: «Отче, согреших на небо, и пред Тобою, и уже несмь достоин нарещися сын Твой: сотвори мя, яко единаго от наемник Твоих» (Лук. 15. 18-19). И тогда Господь, Которому всего любезнее добродетель смирения, все нам простит, все потерянное нами возвратит и устроит в честь нашу радостный пир духовный, ибо «великая радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся», большая, нежели о девятидесятих и девяти праведниках, не требующих покаяния (Лук. 15, 7).
Какая умилительная это картина всепрощения Божия! И как неправы те неразумные люди, которые дерзают обвинять Бога в жестокости за наказание грешников временными и вечными муками. Не Бог нас наказывает, а сами мы себя наказываем, безумно отвергая любовь Божию и всепрощение через наше упорство во грехах, через наше нежелание каяться. Не потому ли жизнь современных людей, отступивших от Бога, отвергающих Бога, все более и боле уже здесь на земле начинает походить на ад кромешный, чуждый подлинных светлых радостей и исполненный мук и страданий, душевных и телесных?
Тут мы подходим к потрясающему душу назиданию, которое предлагает нам третья «приготовительная неделя» к Великому Посту – Неделя Мясопустная, когда по уставу Церкви, бывает «мяса отпуст», то есть прекращение ядения мяса. Св. Церковь, в Евангельском чтении, а также в живых и образных песнопениях, напоминает в эту неделю то, что ожидает всех упорных нераскаянных грешников – Страшный Суд, когда «возгласят трубы, и истощатся гробы, и воскреснет все человеческое естество трепещущее», когда «книги разгнутся и явлена будут деяния человеков пред нестерпимым судилищем», когда «ничтоже может помощи нам, Богу сушу судии, ни тщание, ни козни, ни слава, ни дружба», но «дела наша осудят нас».
Через все Священное Писание красной нитью проходит мысль о воздаянии в будущей жизни, ожидающем, как праведников, так и грешников. «Се, гряду скоро, и мзда Моя со Мною, воздати коемуждо по делом его», говорит Господь (Апок. 22, 12). Вот почему неправы те современные умники, даже из числа будто бы верующих, которые, вопреки ясному учению Слова Божия, не любят думать и говорить о кончине мiра, о Втором Пришествии Христовом и о Страшном Суде, относя все это в какое-то неопределенное, безконечно-далекое будущее. Для них этот день и час, о котором они не помышляли и к которому они не хотели готовиться, будет особенно страшным, ибо он застигнет их врасплох, как и предрекает о сем Слово Божие, уподобляя его сети, которая внезапно найдет на всех живущих по всему лицу земли (Лук. 21, 35).
Не так учит Св. Церковь. Она внушает нам постоянно помышлять об этом «страшном дне судном» и «трепетать» его: «Помышляю день страшный, и плачуся деяний моих лукавых: како отвещаю безсмертному Царю? коим же дерзновением воззрю на Судию блудный аз? Благоутробный Отче, Сыне Единородный, Душе Святый, помилуй мя!»
«Поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши», учил еще в Ветхом Завете премудрый Сирах (7, 39). Эти слова его часто любят повторять, приводя в своих писаниях, Святые Отцы-подвижники, считавшие память о смерти, суде и воздаянии необходимым основанием подлинной духовной жизни христианина.
Как далеко от всего этого умонастроение современных христиан, которые не только гонят от себя мысль о том, чего «никто не избежит», но и в самые дни и часы Богослужений, напоминающих об этом, устраивают развлечения и увеселения – всякие скоморошества и «балы-маскарады», давно осужденные Св. Церковью, по своему неприличию для звания христиан!
И, наконец, последнее воскресение перед Великим Постом – Неделя Сыропустная, когда вспоминается самое печальное событие в жизни человечества – то именно, что послужило причиною всех зол и бедствий для человека, – грехопадение первых людей и изгнание их из рая.«Плач Адама» – так лучше всего охарактеризовать умилительное Богослужение этого дня.
«Милостиве, помилуй мя, падшаго!» – учит нас взывать в этот день к Богу Св. Церковь, напоминая нам, что мы – потомки падшего Адама, и все, без всякого исключения, унаследовали его поврежденную грехом природу, влекущую нас ко греху и нуждающуюся в покаянии. Следовательно, неправильно думать, будто грех есть что-то естественное и законное, с чем не следует бороться. Грех есть болезнь души, причиняющая ей тяжкие скорби и страдания; грех есть корень всех зол и бедствий в мiре. А Великий Пост, установленный Св. Церковью, есть поприще борьбы с грехом, курс спасительного лечения для наших душ, измученных, истерзанных язвами греха.
А так как прародители наши пали через невоздержание и непослушание Богу, то главное, в чем состоит подвиг Великого Поста это – воздержание и послушание. Мы воздерживаемся от всего того, что питает и укрепляет в нас греховный страсти: от вкушения тучной пищи, от многоядения и многопития и от всякого удовлетворения своим страстям и похотям, стараясь тщательнее, чем обычно, исполнять все заповеди Божии и все уставы Св. Церкви.
Кто отвергает пост, не желая и не признавая нужным для себя поститься, тот отвергает свое собственное спасение. Такой напоминает собою больного смертельной болезнью, не желающего лечиться. Но больной телом, пренебрегающий лечением, умирает лишь временно, телесной смертью, – а нежелающего каяться и поститься грешника ожидает вечная, духовная смерть.
Молясь, постясь и каясь в своих грехах Великим Постом, мы просим Бога о прощении наших грехов. Это прощение подается нам при условии, что и мы простим грехи наших ближних против нас, ибо «суд без милости» ожидает «не сотворшаго милости» (Иак. 2. 13), по естественному закону Высшей Божественной Правды, о чем свидетельствует и самая совесть наша.
«Аще отпущаете человеком согрешения их» – слышим мы в этот день слова Самого Господа в евангельском чтении за литургией: «отпустит и вам Отец ваш небесный. Аще ли не отпускаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших» (Матф. 6, 14-15). Вот потому-то издревле и установлено Св. Церковью в этот день, после вечерни, при самом вступлении в Великий Пост, испрашивать друг у друга прощения, чтобы чистым, облегченным сердцем и умиротворенною душою проходить поприще покаяния.
Впитаем же в себя, братие, эти спасительные наставления Св. Церкви: отринем фарисейскую гордыню, стяжем мытарево смирение, сознаем себя блудными сынами, будем трепетать ожидающего нас Страшного Суда и горько оплакивая свои греховные падения, подобно прародителю Адаму, начнем предлежащий нам подвиг покаяния, примирившись со всеми, кого мы обидели или кто нас обидел, – «да сподобимся вси видети всечестную страсть Христа Бога, и святую Пасху, духовно радующеся». Поступая так из года в год мы несомненно удостоимся праздновать и вечную нетленную Пасху в невечернем дни Царствия Христова».
+ Епископ Аверкий.
Печатается по: Архиепископ Аверкий. Современность в свете Слова Божия. Слова и речи. Т. I. 1951-1960 г.г. Типография преп. Иова Почаевского. Holy Trinity Monastery, Jordanville, N. Y. 1975 г. С. 217-222.
Глаголю вамъ, яко сниде сей оправданъ въ домъ свой паче онаго (Лук. 18, 14). 1861 г.)
Притчу о мытарѣ и фарисеѣ, которую нынѣ мы слышали въ Евангельскомъ чтеніи, Христосъ Спаситель оканчиваетъ тѣмъ, что фарисей пошелъ въ домъ свой какъ осужденный, или неоправданный, а мытарь какъ оправданный. Сниде сей оправданъ въ домъ свой паче онаго.
Но развѣ они были въ судилищѣ? Развѣ надъ ними производился судъ? Они были въ церкви. Они молились.Отсюда открывается видъ на церковь и на молитву, который, вѣроятно, не всѣ довольно примѣчаютъ и пріемлютъ во вниманіе. Входя въ церковь, становясь на молитву, мы всего скорѣе представляемъ себя просителями, а Бога подателемъ благъ.
Это справедливо: но это не все. Слово Христово показываетъ, что церковь, будучи домомъ молитвы, въ тоже время есть и судилище Божіе. Ты молишься: а невидимый Судія внемлетъ не только словамъ твоимъ, но и мыслямъ и чувствованіямъ сердечнымъ, и производитъ надъ тобою праведный судъ. Ты окончишь молитву: и пойдешь отсюда или оправданный или неоправданный, или даже осужденный. Пророкъ сказалъ о комъ-то: молитва его да будетъ въ грѣхъ (Псал. 108, 7). Видно, есть кто-нибудь, надъ кѣмъ сбывается сіе слово: потому что Пророки не говорятъ словъ на вѣтеръ.
Итакъ, молитвенники, надобно намъ позаботиться, какъ бы избѣгнуть осужденія, какъ бы достигнуть оправданія. Для сего посмотримъ, какъ достигъ оправданія мытарь, какъ не достигъ фарисей.
Искусный и крѣпкій молитвенниче, Святителю Алексіе! Осѣни твоимъ благословеніемъ умы и сердца поучающихся молитвѣ, да не уклонится слово наше отъ слова Христова; да уразумѣютъ слушающіе внутренно болѣе, нежели изречетъ внѣшнее немощное слово.
Фарисей ставъ, сице въ себѣ моляшеся: Боже, хвалу Тебѣ воздаю. Кажется, это не худая молитва.
Фарисей молится въ себѣ, то есть, внутренно, мысленно, сердечно: это лучше нѣкоторыхъ изъ насъ, которыхъ уста произносятъ молитву, а сердце ея не чувствуетъ, и мысль не рѣдко уклоняется отъ нея къ постороннимъ предметамъ, или, которые слушаютъ церковное чтеніе и пѣніе ухомъ тѣлеснымъ, но не отверзаютъ глубокимъ вниманіемъ слуха внутренняго, и не одушевляются духомъ молитвы. По такимъ расположеніямъ надлежитъ опасаться, чтобы намъ не остаться болѣе чуждыми оправданія, нежели неоправданный фарисей.
Фарисей воздаетъ хвалу Богу: и это лучше нѣкоторыхъ изъ насъ, которые въ молитвѣ помышляютъ болѣе о томъ, чтó нужно имъ, нежели о томъ, чтó угодно Богу, которые, какъ алчущіе наслѣдія отеческаго, а не любви, дѣти, приходятъ въ домъ Отца Небеснаго, чтобы просить себѣ нужнаго и ненужнаго, полезнаго и неполезнаго, а не для того, чтобы созерцать Его совершенства, чтобы исповѣдывать Его премудрость, благость, провидѣніе, помощь, благодѣянія, чтобы вкушать отъ Его любви и благодати, приносить Ему свою любовь, благодарность, хвалу и славу.
Фарисей — человѣкъ не безъ подвиговъ и не безъ добрыхъ дѣлъ. Пощуся, говоритъ онъ, двакраты въ субботу, десятину даю всего, елика притяжу. Поститься два дни въ недѣлю законъ ветхозавѣтной Церкви не предписывалъ; это былъ постъ, введенный частнымъ преданіемъ, и добровольно принятый фарисеемъ; изъ чего можно заключить, что тѣмъ паче неопустительно наблюдалъ онъ посты законные. Давать десятину, то есть, десятую долю отъ стада, отъ произведеній земли, отъ годоваго дохода, церкви, ея служителямъ и нищимъ, предписывалъ законъ, впрочемъ, не тщательно исполняемый въ послѣднія времена ветхозавѣтной Церкви: фарисей, дававшій десятину отъ всякаго пріобрѣтенія, конечно, былъ ревнитель закона лучше многихъ, — и, нельзя не признаться, лучше нѣкоторыхъ изъ насъ, которые не только не налагаютъ на себя добровольныхъ постовъ, но и установленные Церковію посты или явно нарушаютъ, или исполняютъ небрежно, изобрѣтая постъ роскошнѣе мясоястія, — которые не только десятой доли отъ своихъ пріобрѣтеній не отдѣляютъ на церковь и на ея служителей, и на нищихъ, но и скудную на сіе долю отдаютъ неохотно, какъ бы невольную дань, а не съ радостію, какъ жертву Богу. Повторяю: надлежитъ опасаться, чтобы не остаться намъ болѣе чуждыми оправданія, нежели фарисей неоправданный.
Но какъ же онъ не оправданъ? — Тотчасъ увидите.
Фарисей ставъ, сице въ себѣ моляшеся: Боже хвалу Тебѣ воздаю, яко нѣсмь якоже прочіи человѣцы. По-видимому онъ хвалитъ Бога: но въ самомъ дѣлѣ превозноситъ самого себя. Хвала Богу служитъ у него только средствомъ выраженія того, какъ онъ доволенъ собою, что онъ лучше другихъ. Посему не трудно понять, можетъ ли его молитва быть угодна Богу: это — кадило, изъ котораго восходитъ не благоуханіе благоговѣнія и умиленія, но смрадъ гордости и тщеславія. Понятно, почему онъ не можетъ быть оправданъ: провозглашая себя лучшимъ другихъ и безпорочнымъ, онъ не только говоритъ, самъ не зная что, какъ не сердцевѣдецъ, но и очевидно говоритъ неправду; потому что лучше его знающій человѣческую добродѣтель Апостолъ свидѣтельствуетъ: аще речемъ, яко грѣха не имамы, себе прельщаемъ, и истины нѣсть въ насъ (1 Іоан. 1, 8).
Научимся изъ сего, братія, какъ вообще не думать о себѣ высоко, такъ въ особенности не высокомудрствовать въ молитвѣ. Чтó тебѣ заглядываться на свои ничтожныя добродѣтели, когда надобно созерцать безконечныя совершенства Божіи? Чтó тебѣ хвалить себя, когда надобно прославлять Бога? Если ты наслаждаешься самъ собою: то конечно душа твоя не возжаждетъ къ Богу; а потому и благодать Его не прійдетъ упоить тебя отъ тука дома Его потокомъ сладости Его.
Фарисей въ молитвѣ не только хвалилъ себя, но и порицалъ другихъ. Нѣсмь якоже прочіи человѣцы, хищницы, неправедницы, прелюбодѣе, или якоже сей мытарь. Сихъ словъ не оправдаетъ и человѣкъ незлобивый и кроткій: какъ оправдаетъ ихъ Богъ всеблагій, человѣколюбивый, Котораго щедроты на всѣхъ дѣлѣхъ Его? Предъ лицемъ Божіимъ ты укоряешь ближняго, какъ порочнаго, какъ преступника, но Богъ имѣетъ его подъ своимъ провидѣніемъ, и милуетъ; итакъ, въ твоемъ укореніи ближияго не скрывается ли дерзновенное укореніе самого Бога, Который его милуетъ? И какая тебѣ польза высматривать пороки ближняго? Ты не дѣлаешься святымъ отъ того, что видишь его грѣшнымъ; напротивъ того, твое око, которое Богъ сотворилъ, и паки хочетъ сотворить чистымъ, самъ дѣлаешь лукавымъ. Ты ставишь сего мытаря между хищниками и неправедниками; но, можетъ быть, сей низкій въ глазахъ твоихъ Закхей, чрезъ часъ, какимъ-нибудь способомъ, поднимется выше, чтобы узрѣть Христа, и еще чрезъ часъ Христосъ о немъ скажетъ, яко и сей сынъ Авраамль есть (Лук. 19, 9). — Какими тогда глазами воззришь на того, котораго теперь порицаешь?
Опасное, братія, искушеніе, безъ нужды разсматривать недостатки и грѣхи другихъ людей, и прельщать себя мыслію, что мы не таковы, какъ они. — Точно, это значитъ прельщать самихъ себя. Глумясь надъ пороками ближнихъ, мы нарушаемъ заповѣдь любви къ ближнимъ; оскорбляемъ Бога, ихъ милующаго; оскверняемъ нашъ умъ нечистыми представленіями; подвергаемся опасности быть порицателями невинныхъ и даже будущихъ святыхъ; смрадомъ нечистыхъ воспоминаній растлѣваемъ благоуханіе молитвы; немирною совѣстію воспящаемъ сердце наше отъ восхожденія горѣ; и, конечно, не достигнемъ оправданія отъ Того, Который рекъ: не судите, да не судими будете.
Кто избавитъ насъ отъ сего искушенія? Кто намъ покажетъ надежный способъ достигнуть оправданія въ молитвѣ? — Сей мытарь, толико презираемый фарисеемъ. Мытарю поручилъ сіе Христосъ Спаситель въ словѣ притчи.
Мытарь, издалеча стоя, не хотяше ни очію возвести на небо, но біяше перси своя, глаголя: Боже, милостивъ буди мнѣ грѣшнику. Вотъ молитва, въ слѣдствіе которой мытарь сниде оправданъ въ домъ свой. Слѣдственно, здѣсь есть и для насъ образецъ молитвы, которая способна достигнуть оправданія.
Мытарь, вошедъ въ церковь, стоитъ вдали, ближе къ дверямъ храма, нежели къ его внутренней святынѣ. Чтó сдѣлаемъ мы по сему образцу? Станемъ ли тѣсниться въ притворѣ, оставивъ церковь пустою? — Сіе не было бы сообразно ни съ удобствомъ, ни съ порядкомъ церковнымъ. Кто можетъ, поколику можетъ, да подражаетъ и видимому образцу оправданной мытаревой молитвы: всякій же да тщится постигнуть духъ образа сего, и онымъ одушевиться!
Чтó значитъ мытарево стояніе вдали? — Страхъ Божій предъ святынею Божіею, чувствоваиіе своего недостоинства. И мы да стяжемъ и да сохранимъ сіи чувствованія! О, Боже святыни и славы! Тотъ, котораго Ты оправдываешь, не дерзаетъ приближиться къ святынѣ Твоей: какъ же дерзаю я, достойный тысячекратнаго осужденія, входить во внутренность Твоего святилища, прикасаться къ святынѣ Твоей, которой Ангелы со страхомъ служатъ, приступать къ таинствамъ Твоимъ, въ которыя Ангелы желаютъ приникнуть? Даруй мнѣ страхъ и трепетъ и самоосужденіе, да не осудитъ меня мое дерзновеніе.
Мытарь не хочетъ и очей возвести на небо. Чтó сіе значитъ? — Смиреніе. Итакъ, имѣй смиреніе въ молитвѣ: и будешь имѣть молитву оправдывающую.
Мытарь біетъ себя въ перси. Чтó сіе значитъ? — Сокрушеніе сердца о грѣхахъ и покаяніе. Итакъ, имѣй и ты сіи чувствованія. — Сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ.
Чтó ознаменовалось видимыми образами молитвы мытаревой: тó же выражаютъ и слова: Боже, милостивъ буди мнѣ грѣшнику. Мытарь не опирается на свои дѣла, подобно фарисею, но уповаетъ на милосердіе Божіе. Съ біеніемъ себя въ перси называя себя грѣшникомъ, онъ чрезъ сіе исповѣдуетъ, что правосудіе Божіе требуетъ добродѣтели, и осуждаетъ грѣхъ; что онъ, какъ грѣшникъ, признаетъ себя достойнымъ осужденія, и уже чувствуетъ свое осужденіе; что желаетъ избавиться отъ грѣха, и вмѣстѣ сознаетъ свое безсиліе, избавиться отъ онаго. Когда же, вмѣстѣ съ симъ, проситъ у Бога милости, не представляя ни права, ни побужденія: то симъ исповѣдуетъ вѣру въ безконечное милосердіе Божіе и въ благодать, по вѣрѣ оправдывающую и спасающую грѣшника, возраждающую и возсозидающую человѣка на дѣла благая, да въ нихъ ходитъ.
Такимъ образомъ, молитва мытаря есть молитва покаянія и смиренія, и, вмѣстѣ, молитва вѣры и упованія. Съ такою молитвою да входимъ въ церковь, и да пребываемъ въ ней, да возглаголетъ милосердый Господь и намъ, яко снидемъ оправданы въ домъ свой. Аминь.
(Говорено въ Чудовѣ монаст. февраля 12; напечатано въ Твор. Св. От. 1850 г. и въ собран.
Источникъ: Сочиненія Филарета, митрополита Московскаго и Коломенскаго. Слова и рѣчи. Томъ V (послѣдній): 1849-1867. — М.: Типографія А. И. Мамонтова и К°, 1885. — С. 66-71.
Вы несете очень тяжкое бремя. Смотря на ваш подвиг, мы, пастыри, скорбим за вас душой и это наше вам послание рассматривайте как искреннее желание вам помочь нести ваш крест. Мы убеждены, что облегчим ваш труд, если раскроем вашему умственному и духовному взору значение вашего труда, подав вам несколько духовных советов.
«Вот я предлагаю вам сегодня благословение и проклятие: благословение, если послушаете заповедей Господа Бога вашего…, а проклятие, если не послушаете заповедей Господа Бога вашего, и уклонитесь от пути, который заповедую вам… и пойдете вслед богов иных». (Второзаконие, гл. 11, ст. 26-28).
Подписание «Акта о каноническом общении» между Московской Патриархией и Русской Православной Церковью Заграницей широко освящалось средствами информации. Этот Акт, подписанный 17 мая 2007 года в Москве в Храме Христа Спасителя, был принят большей частью РПЦЗ. Но уже тогда констатировалось, что в Зарубежной Церкви произошел раскол, так как не все ее представители оказались согласными, расценив его не как объединение, а как вхождение в состав МП или слияние с ним. В результате возникших внутри РПЦЗ разногласий, на момент подписания этого "Акта", я стал, к сожалению, единственным, епископом, не поддержавшим это слияние. Вполне осознанно отвергли эту унию также около 100 приходов (из, примерно, 450-ти, бывших на то время в РПЦЗ), 70 священников нашей Церкви и несколько тысяч мирян.
В понедельник в Бронксе по обвинению в противозаконном сборе экономической информации был арестован агент Службы внешней разведки России Евгений Буряков. Об этом сообщается в пресс-релизе, выпущенном федеральным прокурором Южного округа Нью-Йорка Притом Бхарарой.
Митрополит Агафангел в сопровождении диакона Михаила Торба, иподиакона Виктора Непомящего и инокини Рафаилы с 24 по 25 января посетил город Малин Житомирской области на Украине. Владыка и сопровождающие привезли автомобильный домик-трейлер, предназначенный для о. Василия Демченко, но, после его скоропостижной смерти, он будет использоваться для нужд прихода. По приезде Владыка отслужил литию на могиле новопреставненного настоятеля о. Василия. На следующий день Митрополит Агафангел отслужил Божественную Литургию в сослужении исполняющего обязанности настоятеля иерея Георгия Сторожицкого при диаконе Михаиле. После службы была встреча с прихожанами, которые все выразили верность и любовь к почившему настоятелю. Было высказано пожелание устроить в храме еще один Придел с Престолом в честь святителя Василия Великого - в память о почившем основателе и строителе храма. Также были согласованы с Приходским советом некоторые детали, касающиеся защиты храма от посягательств Московской патриархии.
11/24 января 2015 г. завершилась работа детского православного лагеря при монастыре Св. Саввы в Канберре (Австралия, Свободная Сербская Православная Церковь под омофором ИПЦ Греции).
28 детей со всей Австралии приняли участие в жизни лагеря. Каждое утро, после короткого молебна, дети поднимали Австралийский и Сербский флаги при пении гимнов. После этого следовали общие проверки с объявлением победителей конкурса "кто лучше заправил свою кровать". Затем после завтрака следовали молитвы и утренние уроки. Ежедневно проводились занятия по Закону Божию, утренние и вечерние требы и практическое пение. Кроме того, дети много узнали о иконографии, о церковной и сербской истории. Читались избранные жития святых. Основной курс обучения был представлен игуменом Иоанном (Шмельцом) и рясофорной монахиней Елисаветой из Благовещенского скита (РПЦЗ), некоторые уроки проводились протоиереем Бояном Vlajic и другими.
Участники лагеря добросовестно держали посты и больше узнавали о значении этой благочестивой практики. Дети пели Божественную литургию в праздник Богоявления, а также в пятницу 10/23 и в субботу 11/24, на английском и церковно-славянском языках. Все готовились к исповеди и Святому Причастию в конце пребывания в лагере.
Игра в захватывающую охоту за сокровищами, которая включала в себя духовные вопросы изученных материалов, явилась для детей экзаменом. В пятницу днем преподобный игумен Христифор вручил каждому ребенку выпускной диплом академии Св. Саввы за 2015 год. Также были представлены различные премии наиболее преуспевающим ученикам: лучшему певческому голосу, лучшему организатору, тому, у кого лучшее поведение, и др.
Погода в Канберре стояла прохладная, благоприятная для уличных игр и купания.
Священное Писание - книга вечной жизни, книга космического размера, потому что она до времени и во времени, доисторическая и историческая. В этой книге заложены все решения для всех народов, для всех поколений. Эта книга должна быть настольной книгой не только для всех христиан, но главным образом всех руководителей, всех глав правительств государств мира.
Сергий (Петров Стефан Алексеевич), архиепископ Черноморский и Новороссийский.
Биография
Сергий (Петров Стефан Алексеевич), архиепископ Черноморский и Новороссийский. Родился 30 января 1864 года в станице Аксайской, Донской области. Благодаря примеру благочестивых родителей. Он с ранних лет с высоким уважением относился к священному служению. Оно казалось ему самым желанным и рисовалось перед его мысленном взором в идеальных формах и образах. С таким настроением он поступил в Донскую духовную семинарию, которую окончил в 1886 году.
Отпевание протоиерея Василия началось 21 января в 12 часов дня. Чин погребения совершили протоиерей Николай Ковтач и иереи Андрей Трачук и Георгий Сторожицкий при большом стечении народа. Отец Василий захоронен в церковной ограде, рядом с Покровским храмом, строительству и благоукрашению которого он посвятил немалую часть своей жизни и сил, неподалеку с его сгоревшим домом. Местные власти и представители МП не решились воспрепятствовать захоронению, несмотря на то, что официального разрешения на него в ограде церкви получено не было.
Вечная память новопреставленному протоиерею Василию!
"Боже, хвалу Тебе воздаю, яко несмь, якоже прочии человеци, хищницы, неправедницы, прелюбодеи или якоже сей мытарь"
(Лук 18.11).
Чтобы понять смысл этой притчи, надо прежде всего устранить ошибочное толкование ее, ибо именно такое ошибочное толкование является господствующим в нашем мирском обществе, которое не прочь упоминать в своих праздных разговорах об упомянутом фарисее, но в совершенно ошибочном освещении его личности. При самом слове фарисей у наших современников, прежде чем они дадут себе отчет о слышанном, возникают в голове представления о нем, как и вообще о фарисеях, как о сознательных лицемерах, злых, завистливых и развратных.
Конечно, такая характеристика вполне приложима ко многим из них, может быть, и к большинству, но Спаситель наш не такого фарисея описал в своей притче.
Еще с раннего детства я много слышал о Саровской Обители и о дивном Дивееве, где подвизался святой преподобный Серафим Саровский и всея России чудотворец.
Часто мечтал я побывать там, но это мне долгое время не удавалось.
Однажды летом 1926 года, в июле месяце, мне пришлось быть в Киеве. Как то раз я сидел на берегу Днепра и любовался Киево-Печерской лаврой. Ко мне подошел какой-то странник и заговорил. Он сообщил о себе, что, путешествуя по святым местам, теперь, из Киева, собирается идти в Саров, к мощам преподобного Серафима.
«Какой вы счастливый» — сказал я ему — будете в таком святом месте. А я вот давно мечтал там побывать, да все не удается! »
Тогда странник встал, пристально посмотрел на меня и сказал: — «Раб Божий Иоанн! Ты там раньше меня будешь». После этого он благословил меня и ушел.
Я приехал в Ленинград и узнал, что новая моя служба начнется только в сентябре. Один мой друг посоветовал мне использовать свободное время и съездить в Саров.
У меня оказались на руках небольшие деньги, и кроме того я получил на своей новой службе бесплатный билет по любому маршруту.
5-го августа по нов. ст. я пошел на городскую станцию узнать, когда нужно компостировать билет: в день отъезда или раньше.
Очень жалел я, что Серафимов день 19 июля/1 августа уже прошел. Мой друг утешал меня и говорил, что во второй половине августа в Дивееве празднуется день иконы Божией Матери «Умиление», перед которой всю жизнь молился и умер преподобный Серафим.
Мне очень захотелось побывать в Дивееве и в Сарове именно в этот праздник и я молился Пресвятой Богородице и преп. Серафиму, чтобы они привели меня в этот день туда.
Наметил я выехать 7 августа. На мою просьбу прокомпостировать билет на 7 августа кассир почему то вдруг сказал мне: — зачем вам ехать послезавтра, поезжайте завтра! — и прокомпостировал мой билет на 6 августа.
Мой духовный отец, протоиерей Сергий Тихомиров, расстрелянный большевиками в 1930 году, говорил мне, что при путешествии к преп. Серафиму все складывается само собой и не надо этому сопротивляться. Вспомнив этот совет, я подчинился необходимости выехать на сутки раньше, чем предполагал, хотя и был этим огорчен.
6 августа поздно вечером я приехал на вокзал, но там узнал, что поезд на Москву идет поздно ночью, и у меня оставалось часа два свободного времени.
Я подошел к церкви «Знамения Божией Матери», разрушенной впоследствии большевиками, после смерти академика И. П. Павлова, который был прихожанином этой церкви. Почему то я постучался в закрытую церковь. Несмотря па поздний час, старик сторож открыл мне дверь и, узнав что перед паломничеством в Саров я хотел бы помолиться, приветливо впустил меня и сказал: «помолитесь, помолитесь, ведь у нас в церкви придел преп. Серафиму». Я очень этому удивился и обрадовался.
Когда я молился перед большим, во весь рост образом преп. Серафима, я почувствовал сердцем, что он меня сам благословил на путешествие.
После церкви я зашел к одной своей дальней родственнице вблизи вокзала. Она меня угостила чаем. Жила моя родственница в так называемой «коммунальной квартире», где было много комнат и где жило множество разных людей. Во время беседы за стаканом чая в комнату постучали, и какая то незнакомая женщина спросила: «тут находится странник, который идет в Саров? »
Я удивился и сказал: «Да, я собираюсь ехать в Саров».
«Так вот одна старая больная женщина, живущая в последней комнате, просит за нее помолиться у мощей преп. Серафима, которого она очень чтит. А вот и 50 копеек на просфору. Зовут эту женщину София. Она просит вас помолиться, а также узнать ваше имя, чтобы и она могла за вас молиться. Может быть, в пути какая-нибудь София вас и приютит! »
Я взял 50 копеек, сказал свое имя и обещался помолиться за рабу Божию Софию.
Поздно ночью я выехал из Ленинграда в Москву. Я знал, что в Москве имеется два поезда на Арзамас: один уходит утром и приезжает в Арзамас ночью, а другой выезжает ночью и прибывает утром. Конечно, я решил ехать на втором, ночном, поезде, чтобы не заботиться о ночлеге и не тратить на него лишних денег, которых я взял с собою, по совету духовных моих руководителей, всего лишь пять рублей. Кроме того я взял с собою небольшое количество лекарств. Я врач, и в пути, может быть, понадобится кому-нибудь врачебная помощь. Я предполагал целый день, до отхода ночного поезда, пробыть в Москве, где я давно не был, у своих родных, друзей и знакомых.
Но когда я пошел в Москве в кассу, чтобы прокомпостировать свой билет на ночной поезд, то и здесь, как и в Ленинграде, кассир вдруг почему то сказал мне: «Вы еще поспеете на утренний поезд, ведь надо только перейти площадь и там находится Казанский вокзал, с которого через полчаса отходит поезд на Арзамас». И он выдал мне билет на утренний поезд. Я был весьма огорчен этим, но, вспомнив, что надо безропотно подчиняться тому, что случится, — решил, что, может быть, благодаря более раннему отъезду я встречу кого-нибудь мне нужного или избегну какой либо неприятности.
Поезд был переполнен народом. Кругом слышалась брань, крики, плохая музыка на гармошке. Поезд двигался медленно, подолгу останавливаясь на станциях. Ехали целый день. Наступил вечер, спустилась тьма. Пошел дождик. Народ стал убывать из вагона и, когда ночью поезд подошел к Арзамасу, из пассажиров почти никого не оставалось.
Обеспокоенный мыслью, что ночью, в темноте, в дождь, без денег приеду в незнакомый город, я прикрыл глаза рукой и мысленно помолился преп. Серафиму, чтобы он помог мне с ночлегом.
Вдруг ко мне подошла какая то пожилая, чисто и опрятно одетая женщина и заговорила со мною. Узнав, что я из Ленинграда, еду в Саров, к преп. Серафиму, она умилилась и обрадовалась.
«Ну, а где же ночевать то будете? Есть тут какие-нибудь у вас родные или знакомые? »
Я ответил, что у меня нет никакого знакомства в Арзамасе и что я только что помолился, чтобы преп. Серафим помог мне найти ночлег.
«Ну, тогда ночуйте у меня, батюшка» — воскликнула женщина. — «Сама София тебя приютит» — добавила она. Я вздрогнул, вспомнив вчера сказанные мне слова о том, что «может быть какая-нибудь София его и приютит», и очень удивился, почему эта женщина говорит о себе «сама София».
«Вас Софией зовут? » — спросил я ее.
«Нет, я Ксения Дмитриевна Кузнецова, но я работаю сторожихой Софиевского Собора и живу под самой колокольней. Вот я и сказала, что София, Премудрость Божия, тебя приютит! »
Ксения Дмитриевна повела меня в темноте по городу Арзамасу и привела к себе в комнату под колокольней Софиевского Собора.
«Вот напою тебя чайком, накормлю, да и спать положу на кровати, а сама лягу в уголку, на полу! » — сказала она.
Я запротестовал, заявив, что лягу с удовольствием на полу и прибавил, что у меня, к сожалению, очень мало денег.
«Что-ты, что-ты, батюшка! Тебе самому нужны деньги, так я дам, а с тебя не возьму ничего. Где это видано, чтобы со странника по святым местам деньги за ночлег брать? И на полу не положу тебя, а ляжешь на кровати… Я не хочу из за тебя в ад попасть! » — неожиданно заключила она. Видя мое удивление, она сказала: «страннику должен быть почет и уважение и лучшая постель в доме, а то Господь рассердится! »
Утром она снова напоила и накормила меня, положила в мешок лепешек, дала мне большой деревянный посох с крестом, который просила вернуть на обратном пути, и, указав путь до Дивеева, находящегося в семидесяти километрах, посоветовала пройти это расстояние за два дня.
«Но перед тем, как идти к преподобному Серафиму», — сказала Ксения Дмитриевна, -— «не поленись и сходи в противоположную сторону за два километра и поклонись чудотворному образу Святителя Николая Чудотворца в Никольском женском монастыре».
Я сначала было подумал про себя — зачем я буду менять намеченный маршрут в Дивеево, а потом понял, что этой мыслью я обидел дивного Святителя Николая, которого, как и преподобного Серафима, особенно чтил с детства.
И я пошел сначала в Никольский монастырь. Там я увидал чудотворный образ Св. Николая, выдолбленный из дерева. Мне показалось, что Св. Николай сурово на меня посмотрел. Я упал на колени и просил прощения за свои помыслы. С посохом в руках тронулся я в путь по направлению к Дивееву. Полил сильный дождь. Я промок до костей, и мне казалось, что Св. Николай послал на меня легкое испытание-эпитемию за мое нерадение.
С большим трудом, усталый и измученный, добрел я до первого села Ямище. Село действительно стояло в большой яме, в овраге, и мне вспомнилось описание одного селения в повести Чехова «В овраге». Село было грязное, шумное, неприветливое. Был какой то советский праздник, играли на гармошках, раздавалась сочная ругань. Я прошел все село и нигде не решился зайти отдохнуть. Вышло солнышко, стало подсушивать и я, отдохнув за селом на камешке, пошел дальше. Погода совсем разгулялась.
В десятом часу вечера, уже в полной темноте, я дошел до села Ореховец, на полпути до Дивеева. Надо было ночевать, и я стал стучаться в избы. Но нигде меня не впускали, узнавая, что я «прохожий», «странник». Иногда грубо говорили: «проваливай дальше, много вас тут шляется». Наконец, один селянин сказал мне: «вон там живет поп, может быть, он тебя пустит». Я направился к дому священника и постучал. Через несколько минут раздались шлепающие в туфлях шаги, и старенький священник приоткрыл дверь. На мою просьбу о ночлеге он ответил, что к сожалению не может меня принять, так как это ему запрещено властью под страхом сурового наказания, но посоветовал обратиться в избу на углу, в комсомол, где можно, быть может, и переночевать.
«Ах, батюшка», — ответил я — «только не в комсомол. Я ведь иду к преп. Серафиму помолиться… Вы не бойтесь меня, у меня есть с собой исправные документы, я верующий человек»…
«Да к тому же у меня дети больны» — перебил меня священник.
«Батюшка, — горячо воскликнул я, — да ведь я врач, и, между прочим, специалист и по детским болезням, я осмотрю ваших детей, да и лекарства у меня с собой есть».
Священник, убежденный моими доводами, впустил меня и познакомил с матушкой. Осмотрев больных детей, я успокоил родителей, что это только грипп и дал лекарства.
Матушка поставила самовар, мы втроем сели за чай, разговорились, и через какой-нибудь час стали друзьями.
«Простите меня, — сказал вдруг священник, — что я хотел вам отказать в ночлеге. Бог мне такого интересного гостя послал, а я его хотел прогнать».
Я в свою очередь извинился, что был столь назойлив в моей просьбе о ночлеге.
Переночевав, рано утром, напившись чаю с баранками, я пошел дальше. Матушка высушила, вычистила и выгладила мое платье и положила в мой мешок лепешек. Батюшка взял с меня слово ночевать у него на обратном пути.
День был ясный, теплый. Пели птицы, и на душе было легко. Я шел и молился преп. Серафиму, обгоняя прохожих. Все приветливо улыбались и кланялись. С некоторыми я заговаривал.
«Вот, видите, сколько народа идет и едет» — сказал мне один прохожий — «ведь это все к Преподобному идут, с разных концов земли русской!»
Действительно, кого я ни спрашивал, все отвечали, что идут и едут к преп. Серафиму. Кого и откуда тут только не было. И простые люди, и интеллигенты, и мужчины, и женщины, и молодежь, и дети.
Одни были из Москвы, другие из Одессы, иные из Архангельска, иные из Сибири… Меня это чрезвычайно удивило и особенно обрадовало.
«Вот, видите, впереди подымается на горку молодой человек, монах, это отец Платон, сын известного профессора И-ва из Москвы. В такое время, когда все в комсомол норовят, он в монахи пошел» — объяснила мне одна пожилая дама из Тулы.
Мне почему то вдруг захотелось познакомиться поближе с этим молодым монахом. Я нагнал его, поклонился, разговорился, и мы стали друзьями. Все последующее путешествие мы провели вместе.
У о. Платона был только билет из Москвы до Арзамаса и обратно. Ни денег, ни вещей он не имел.
«Преподобный Серафим всегда пропитает и ночлег пошлет» — говорил он убежденно.
«В Дивееве у вас есть кто-нибудь из знакомых? » — спросил я его.
«Нет, но преподобный Серафим пошлет знакомых! »
«Может быть, через меня грешного он пошлет вам этих знакомых» — сказал я. «Я надеюсь встретить в Дивееве мою хорошую знакомую, врача-профессора, которая после смерти своего мужа, тоже профессора, уехала в Дивеево и работает там в монастырской больнице», — разъяснил я о. Платону.
«Ну вот и слава Богу» — ответил молодой монах. Мы пошли дальше.
Однажды, когда я предложил о. Платону посидеть и отдохнуть, он мне ответил: «нет нельзя отдыхать, надо спешить, а то ведь мы ко всенощной опоздаем. Ведь такой великий праздник! »…
«Какой праздник? » — удивился я.
«Как же, завтра праздник Дивеевской иконы Божией Матери «Умиление», одновременно и праздник Смоленской Божией Матери «Одигитрии».
Пелена точно спала с моих глаз, и я сразу понял, почему и в Ленинграде и в Москве мне кассиры прокомпостировали билеты на полтора суток раньше, чем я хотел. Явная помощь Божией Матери, Которая ответила мне на мои молитвы о том, чтобы Дивеевский праздник «Умиления» мне провести там. Вот «Одигитрия», т. е. путеводительница, и взяла меня за руку и повела ко дню «Умиления», умилив душу мою тихою радостью…
Подошли мы к Дивееву при колокольном звоне, прямо к началу всенощной. Усталости как не бывало, хотя, мы, ведь, прошли более тридцати километров. В церкви было много народа.
Служили три епископа — Преосвященные Серафим, Филипп и Зиновий.
В этот вечер и на следующий день в Дивеево пришло около 3,000 богомольцев.
Когда я спросил одну монашенку, находится ли в монастыре профессор-доктор В. В. Щ., она мне ответила, что «матушка Вера здесь» и провела меня к В. В., которая была уже монахиней и заведовала монастырской больницей.
«Ночевать будете в больнице» — сказала она мне и о. Платону — «у меня одна палата на две койки совершенно свободна. А теперь идите в церковь. После службы приходите ко мне пить чай»…
Богослужение было дивное. Прекрасный хор, совершенно особенные «дивеевские» мотивы и манера петь…
После всенощной мы с. о. Платоном были у В. В. и долго беседовали о дивном Дивееве, о преп. Серафиме и его заветах.
«Завтра после обедни мы сразу пойдем в Саров, к мощам преп. Серафима» — сказал о. Платон, и я с ним согласился — «скорее в Саров! »
«Нет, — сказала В. В. — вам нужно не менее суток пробыть в Дивееве. Разве вы не знаете, что сказал преп. Серафим? — Счастлив тот, кто сутки пробудет в Дивееве, ибо около него пройдет Пресвятая Богородица. Владычица один раз в сутки сходит на землю и обходит обитель».
Затем В. В. рассказала нам, что имеется «правило» преп. Серафима, которое надо выполнить, а именно: обойти с четками в руках трижды «канавку», т. е. по дорожке вокруг обители, и прочитать 150 раз «Богородицу» и 150 раз «Отче наш», затем помолиться обо всех родных и знакомых, как живых так и мертвых. После этого можно сказать свое самое сердечное, самое необходимое желание, и оно непременно исполнится.
Одна из послушниц Дивеева как то раз сказала матери-игуменье Александре: — вот бы знать эту минуточку, когда Владычица обходит обитель по канавке! » На это мать игуменья ответила — «а вот живи весь день так, как будто в это время Пресвятая Богородица проходит мимо тебя! » Замечательный ответ.
Мы, конечно, решили с о. Платоном остаться еще один день в Дивееве.
Вечером, после осмотра всех достопримечательностей монастырских, особенно кладбища, где похоронены и Мантуровы и 16-тилетняя Мария-Марфа и другие известные по «Летописи Серафимо-Дивеевскаго монастыря» митрополита Серафима Чичагова, — мы с о. Платоном, с четками в руках, начали выполнять «правило» преп. Серафима и трижды обошли тихо по канавке вокруг монастыря.
Я предполагал испросить себе после обхода многое, как из области духовной, так и материальной.
Но когда, выполнив, в конце третьего обхода «канавки», все правило, я захотел высказать свои сердечные желания, со мной, очевидно, по великой милости преп. Серафима, произошло чудесное явление. Меня вдруг охватила совершенно особенная духовная, тихая, теплая и благоуханная радость — несомненное убеждение всем существом в существовании Божием и в совершенно реальном с Ним молитвенном общении. И вот мне стало совершенно очевидным и ясным, что всякая просьба о чем-нибудь земном — будет равносильна молитве: Господи, отойди от меня и лиши меня Твоего чудного дара…
И я внутренно горячо обратился к Господу:
«Господи, не давай мне ничего, отними от меня все земное благополучие, только не лишай меня радости общения с Тобой, или, если это невозможно сохранить навсегда в нашей жизни, то дай мне память сердечную, дай мне возможность сохранить до смерти воспоминание об этой настоящей блаженной минуте ощущения Твоего Святаго Духа!»
На другой день мы пошли с о. Платоном в Саров… Приложились к мощам преп. Серафима с большим волнением, с духовным страхом и благоговением. Я чувствовал, что духовно родился вчера в Дивееве. Все стало внутри по-новому. Прежде я не понимал такой простой истины, что духовное от душевного отличается больше, чем душевное от телесного. А теперь я это все хорошо понял.
Внутри, в глубине души моей, было тихо, спокойно, радостно. Внешние чудеса у раки преп. Серафима, происходившие у меня на глазах, — не поражали. Все это казалось простым и естественным.
Исцелился у мощей сухоногий мальчик, исцелилась душевно- больная; все это так и должно было быть.
У мощей преп. Серафима постоянно стоял старый монах. Он уже много лет занимал эту должность — стоять при мощах и освящать образки и крестики.
Один мой друг, много лет тому назад бывший в Сарове, рассказал мне следующий случай. Подходя в очереди к мощам Преподобного и держа в руках маленький образок для освящения, он заметил, что старый монах, по имени Исаакий, брал образки, клал их попеременно на лоб и на грудь Преподобного и затем возвращал назад; иногда, если образа были большие, на них ставилась печать: «освящена на мощах преп. Серафима Саровского».
Мой друг, инженер по профессии, подумал про себя: — как же это так? ведь освящать образа надо бы святой водой!.. Но он ничего не сказал, и, подойдя к старцу, молча подал свой образок. Тогда монах вдруг остановился на одну секунду в своем движении, как бы в нерешительности, и не положил образок ни на лоб, ни на грудь преп. Серафима, но попросил одного из послушников принести святой воды и окропил ею образок. Очевидно, старец был прозорливец и читал мысли.
Глядя на этого старца, я вспомнил рассказ моего друга, который впоследствии принял иерейский сан…
В Сарове мы побывали в ближайшей и дальней пустыньке, осмотрели колодцы, вырытые преп. Серафимом, выкупались в святом источнике целебной воды, повидали под стеклом камень, на котором саровский Подвижник молился 1000 ночей и дней, и многое другое.
Повидали мы и одну старую монахиню, которая рассказала нам, что в 1903 г. при открытии мощей преп. Серафима, она присутствовала при передаче Государю Императору Николаю II письма преп. Серафима, (адресованного «четвертому Государю, который сюда приедет»), Письмо хранилось в Саровском монастыре в течении четырех царствований. Государь был глубоко взволнован, когда прочитал это письмо. О содержании послания никому ничего неизвестно. Рассказ монахини меня весьма поразил, ибо никогда и нигде я об этом факте не слыхал.
Нам с о. Платоном очень захотелось получить хоть крошечную песчинку от камня, на котором преп. Серафим молился, но нам сказали, что если бы каждому посетителю Сарова давалось бы по песчинке, то камня давно бы уже не было.
Отец Платон предложил мне пойти с ним в глубину леса и помолиться преп. Серафиму, чтобы он послал нам песчинку от его камня.
Как дети, с твердой верой что наша молитва будет услышана, мы встали на колени и помолились. Наша молитва вскоре же была услышана. Не прошло и пол часа, как блуждая по лесу, мы остановились около большого деревянного креста, каких в Тамбовской губернии было очень много в лесах, в полях, на дорогах. Крест этот был разрисован красками одной монахиней, изобразившей Спасителя. Монахиня доканчивала работу, когда мы подошли к ней и поздоровались.
«Как ваше имя, матушка?»
«Варвара» — отвечала она.
«Как хорошо вы пишете!» — сказал я.
«Нет, не очень» — скромно произнесла мать Варвара, — «это не моя специальность; я — миниатюристка. Вот иногда некоторые архиереи получали кусочки камня преп. Серафима, с ноготок величиной, так вот я на таком камушке писала лики Угодника»…
«Матушка!» — воскликнул о. Платон — «а вот мы так хотели бы получить хоть песчинки от этого камня!»
Монахиня пристально на нас посмотрела и сказала: — «Как величайшую святыню я берегу несколько песчинок от святого камня… Эти песчинки остались у меня после шлифовки камушков, на которых я писала образки. Но эти песчинки хранятся у моих родных, далеко, семьдесят километров отсюда… может быть вы дадите мне свои адреса, и я пришлю Вам эти песчинки почтой»…
У меня оказалось два конверта с марками. Я написал свой, ленинградский, и о. Платон — московский адреса, приписал «заказное» и подал матушке Варваре.
(Через две недели по возвращении домой я получил по почте несколько этих песчинок, как и обещала мать Варвара, с которой мне пришлось встретиться в саровском лесу при таких странных обстоятельствах).
В течение последующих двух дней мы побывали в замечательной иконописной художественной мастерской, побеседовали со многими старыми иноками и инокинями; погуляли по густому лесу с огромными, в два обхвата, соснами; подышали «ладаном саровских сосен», как выразился о благоухании Сарова один русский поэт — Клюев.
Я решил приобрести маленький серебряный образок с изображением на одной стороне лика Божией Матери «Умиление», а на другой — преп. Серафима, чтобы носить на шее всю жизнь. Но, к сожалению, такой иконки, обычно в большом количестве имеющейся в монастыре, в данное время не было. Этим обстоятельством я был весьма огорчен, но о. Платон сказал мне: «Помолитесь, чтобы преп. Серафим послал вам эту иконку».
Снова с детской верой мы с о. Платоном просили Преподобного послать мне этот образок (мой спутник таковой уже имел).
«Ну, теперь, по приезде домой, вы обязательно получите эту иконку» — сказал мне убежденно о. Платон. — «Вам или подарит ее кто-нибудь или вы купите ее!»
Духовно напитавшись в Сарове и Дивееве мы отправились обратно в Арзамас.
В Саров принято приходить из Арзамаса пешком за 70 верст. «Надо тому лапоточки сносить, кто ко мне в гости идет» — говаривал преп. Серафим. Поэтому, почти все богомольцы приходили в Саров пешком. Но обратно обычно уезжали на телегах, в которых помещалось по десять человек, по рублю с головы… Но условие поездки было такое, чтобы сразу всем десятерым не сидеть, а сменяться по очереди, идя часть пути пешком.
Мы с о. Платоном так и поехали. Последнюю ночь в Сарове я почти не спал, а слушал, как били башенные часы. Они били ежеминутно один раз тонким колокольчиком, затем четверти — несколько большим, и, наконец, часы отбивались уже большим колоколом…
По пути в Арзамас мы заметили впереди нас другую телегу, нанятую тоже десятком пассажиров. Среди этих последних наше внимание привлекли две женские фигуры: молодой схимонахини и ее спутницы, сестры милосердия, в белой косынке.
Сестра милосердия часто присаживалась на телегу, хотя была крепкой краснощекой женщиной. Схимонахиня же, бледная, хрупкая, крайне болезненная на вид, шла бодро и ни разу не присела на телегу.
Мы заинтересовались этими богомолками, нагнали сестру милосердия и разговорились с нею.
Узнав, что я врач, сестра милосердия спросила меня: «Объясните мне, доктор, как понять следующий случай? » И она рассказала мне, что ее родственница, молодая монашка Смоленского монастыря, Вероника, была больна туберкулезом легких в последней стадии. Врачи приговорили ее к смерти через две-три недели. Тогда она умолила дать ей схиму, а затем отвезти к мощам преп. Серафима. Едва живую ее привезли в отдельном купэ поезда и затем на телеге в Саров.
Приложившись к мощам преп. Серафима, матушка Вероника почувствовала себя исцеленной и сказала: «Прости меня преп. Серафим, что я не могла к тебе придти пешком и сносить лапоточки, но зато теперь обратно в Арзамас я не поеду, а пойду пешком семьдесят километров». И вот она идет.
Я ответил, что я не только врач, но еще и верующий православный христианин, а потому понимаю этот факт, как несомненное чудо, сотворенное преп. Серафимом… Через три года после этого события, находясь за свои религиозные убеждения в соловецком концлагере, я встретился там с Епископом Иларионом из Смоленска, который мне поведал, что матушка Вероника до 1929 г., когда он был оттуда увезен, была жива, и об ее чудесном исцелении знают многие верующие в смоленском крае…
По дороге в Арзамас о. Платон и я заехали к о. Алексею, священнику в селе Ореховцы и провели с ним в духовной беседе незабываемый час, пока отдыхали лошади.
В Арзамасе я распрощался с о. Платоном: он поехал в Москву, и я зашел к своей новой знакомой — сторожихе Софийского Собора — Ксении Дмитриевне.
Я возвратил ей ее посох, поблагодарил за все, по душам побеседовал с нею.
«Уж не знаю, что вам на память то подарить!» — сказала Ксения Дмитриевна и на минутку задумалась. — «Да, вот что!.. я то найду в Сарове такой образок, а вот вы то уж вряд ли в Ленинграде достанете»… И она сняла с своей шеи маленький серебряный образочек и показала мне. — «Вы не имеете такой иконки?»
Я посмотрел и обомлел: это был образок с изображением Божией Матери «Умиление» и преп. Серафима. Это была такая иконка, о получении которой я вместе с о. Платоном молился накануне в лесу.
«Эта иконка, — объяснила мне Ксения Дмитриевна, надевая ее на меня, — «лежала на лбу и на груди преп. Серафима в день открытия его мощей в 1903 году»…
Я уехал домой и с тех пор, вот уже 25 с лишним лет, эта иконка постоянно со мной. Дай Бог чтобы и в могилу мне пойти с нею. Надеюсь на это крепко.
Вся моя жизнь после моего паломничества в Саровскую пустынь изменилась. Господь отнял от меня, по моей молитве на канавке, все блага земные, но сохранил навсегда память о той минуте, когда, по безграничному милосердию Своему, по милости Пресвятой Богородицы и по молитвам преп. Серафима, я, грешный, совершенно незаслуженно сподобился пережить в себе тихое, радостное, благое и благоуханное веяние Святаго Духа Господня…
* * * *
В 1927 году Саров и Дивеево были разгромлены советской властью и на их месте возник знаменитый «Темниковский концлагерь».
Мощи Преподобного Серафима Саровского и всея России Чудотворца, после кощунственного надругательства над ними, были отосланы в антирелигиозный музей в Москве.
Колодцы, вырытые преп. Серафимом, были засыпаны; гроб, в котором он был погребен до прославления — сожжен.
В храме «Во имя препод. Зосимы и Савватия», где покоились мощи Святого, были поставлены трехъярусные нары для заключенных. Уборные были устроены в бывшем алтаре храма…
14.01.15. В этом году середина января в Упсале была снежной. Престольный Праздник часовни Св. Иосифа (11 января - н. ст.) был перенесен на другое время. А пока шла к нему подготовка.
Хозяин часовни расчистил дорожку, ведущую к часовне:
Далее было изготовлено небольшое украшение над главной иконой часовни (на иконостасе):
На Престольный Праздник должны были приехать о. Андерс, Матушка Магдалена (настоятельница Свято-Филофеевского монастыря в Упсале) и многие друзья хозяев часовни.
Праздник Св. Саввы Сербского в монастыре в Канберре
В воскресенье, 12/25 января 2015 г., духовенство из РПЦЗ и Свободной Сербской Православной Церкви / Церкви Истинных Православных Христиан Греции сослужили в Ново-Калленикском монастыре Св. Саввы в Канберре. Игумен Христофор возглавил богослужение, ему сослужили игумен Иоанн (Шмельц) (РПЦЗ), священники Звонимир Йович и Боян Владжич, а также протодиакон Василий Якимов (РПЦЗ). Пел смешанный хор из паломников и детей.
34-й Праздник Св. Саввы был открыт после Литургии в субботу 11/24 января, начавшись с послания Его Высокопреосвященства, епископа Амвросия Мефонского к своей сербской пастве в Австралии. Праздники продолжаются уже более двух дней. Праздник монастыря в честь святого Саввы Сербского состоялся во вторник 14/27 января, он начался с Божественной Литургии с крестным ходом вокруг церкви, а затем продолжился на праздничной трапезе.
Протодиакон Василий Якимов читает воскресное Евангелие
Юный участник детского лагеря читает Послание Апостола
После ухода за штат Его Высокопреосвященства, Митрополита Хризостома Этнинского и освобождения Его Преосвященства, епископа Сергия Портлендского от своих пастырских обязанностей по состоянию здоровья, Священный Синод Церкви Истинно-православных христиан Греции, под председательством Блаженнейшего архиепископа Каллиника Афинского, созвал внеочередное заседание в четверг 9/22 января 2015 года в храме "Неувядаемой Розы" в Пирее (Афины), чтобы избрать епископа на эти две вакантные должности.
После того, как Его Высокопреосвященнейший архиепископ Каллиник отслужил Божественную литургию, Св. Синод, в согласии с каноническими правилами для избрания архиереев, избрал епископа Авксентия (Чапмана) Фотикийского епископом вновь учрежденной епархии Этны и Портленда в Америке, который совместит две должности в одной епархии.
6/19 января 2015 г., в день Богоявления, после тяжелой болезни отошел в вечность монах Адриан Монк (Балев) (Болгарская Православная Старостильная Церковь).
Монах Адриан родился 8 сентября 1968 г. Будучи молодым человеком, в миру Ромен, он возлюбил монашество. Вначале он стал послушником в Жаблянском монастыре Св. Иоанна Крестителя, а затем был пострижен в монашество с именем Адриан. В условиях, где происходило его духовное возрастание и строился фундамент человеческой личности, монах Адриан отличался большой совестливостью и честностью. Он служил Богу и ближним, и сострадание для него являлось естественной вещью. Монах Адриан ежедневно ухаживал за своим духовным братом - монахом Василием, который страдает от рассеянного склероза и с юности прикован к инвалидной коляске.
Два года назад отец Адриан неизлечимо заболел раком. Он принял это последнее земное испытание по-монашески, испытание, которое должно было подготовить его к уходу из временной жизни. Держа постоянную молитву, монах Адриан продолжал с горячей любовью заботиться вначале о своем ближнем, а затем уже о себе.
Милостивый Бог да простит вольные и невольные прегрешения новопреставленного монаха Адриана, и да упокоит его душу в Своих Небесных обителях - там, где нет ни боли, ни печали, но жизнь бесконечная.
Стефан (Севбо) (род. 1872 - 1965), архиепископ Венский и Австрийский (Русская Православная Церковь Заграницей).
В миру Севбо Симеон Иосифович, родился 17 апреля 1872 года в деревне Телуша Бобруйский уезд Минская губерния. Его отец был певчим.
После окончания духовной школы учился с 1891 по 1894 год в Минской духовной семинарии.
В 1896 году был рукоположен во священника и служил в Минской епархии. В возрасте 41 года овдовел. Почти 30 лет служил благочинным в местечке Раково в Заподной Белоруссии.
После революции Западная Белоруссия вошла в состав Польского государства. Отказался признать автокефалию Польской Православной Церкви, боролся против её насаждения польскими властями, за что в 1924 году был арестован и находился в разных тюрьмах до 1940 года. После освобождения в 1940 году присоединился к автономной Белорусской Православной Церкви.
Фото Архиепископа Стефана Севбо
В 1942 году был пострижен в монашество; после возведения в сан архимандрита. 17 мая того же года был хиротонисан в Минске во епископа Смоленского и Брянского. Чин хиротонии совершали митрополит Минский Пантелеимон, епископы Гродненский Венедикт и Могилевский Филофей. Епископская хиротония его должна была состояться в воскресенье 15 марта, но неожиданная болезнь митрополита помешала этому.
В Смоленск епископ Стефан приехал только 27 декабря 1942 года.
«...само Небо вступилось за наши попранные права...»
еп. Смоленский и Брянский Стефан (Севбо)
Религиозный подъем, порожденный немецкой оккупацией, в не меньшей степени охватил и население средней полосы России. Едва только Советы оставляли какой-либо населенный пункт, как сразу же духовная жизнь в нем начинала возвращаться в естественное русло...
Сразу после занятия Смоленска немецкой армией в чудом уцелевшем кафедральном соборе начались богослужения. Из 160 тыс. населения города сумели избежать эвакуации лишь 25 тыс. человек. И хотя собор хранил еще на себе надпись «антирелигиозный музей», церковные службы в нем сразу же стали собирать множество горожан. В городе, где до прихода немцев действовала лишь одна церковь, через год их было уже пять. За время немецкой оккупации было крещено все детское население города. Затем начались выезды в деревни. За одно крещение крестили от 150 до 200 человек. Во многих деревнях священникам приходилось задерживаться на несколько дней. Было совершено очень много заочных отпеваний, т.к. долгие годы у населения не было даже возможности хоронить своих близких согласно христианскому обряду. Недостаток священнослужителей побудил еп. Смоленского и Брянского Стефана (Севбо) организовать в Смоленске пастырские курсы, выпустившие за первые 7 месяцев своего существования 40 священников.
С приходом немцев связано и еще одно знаменательное событие - обретение иконы Божией Матери Смоленской. Знаменитая святыня была найдена немецким солдатом на крыше собора как раз под 10 августа (день, когда эта икона чествуется). Эта чудотворная икона считалась потерянной. Предполагалось, что ее уничтожили большевики в 1918 году. И вот впервые за 23 года перед этой святыней была отслужена служба. Датский журналист Янсен так описывает это богослужение: «Священник не помнил такого множества народа, которое собралось на эту службу. Из убежищ около собора, из близких и дальних окраин пришли старики, женщины и дети. Тихонько поднимались они, по высоким лестницам собора, к древнему Божиему храму, ныне снова им возвращенному. Во время богослужения были сначала тихи, как будто не понимали того, что пред ними совершается, но потом слезы стали стекать по их испуганным лицам, и, наконец, плакали все эти несчастные, душевно изголодавшиеся люди. Священник с длинной белой бородой и разбитыми руками, Сергий Иванович Лукский, поднимает крест к образу Божией Матери, который немецкий солдат нашел под крышей собора, и, прося благословения у Пресвятой Богородицы, он благословлял всех верующих перед тем, как они разошлись до своих бедных жилищ».
Хотя формально Смоленская область находилась управлением рейхскомиссариата «Остланд», на деле же оккупационную администрацию представляли военные. Церкви это обстоятельство позволяло не только избежать излишней «опеки» со стороны нацистских властей, но и открывало такие возможности, которых на территории рейхскомиссариата у нее бы не было. В частности, были организованы радиопередачи на религиозные темы. Задачу эту взяла на себя группа смоленской интеллигенции, объединившейся вокруг кафедрального собора. Этот же кружок занимался самым разнообразным просветительством. Так, например, ими был издан молитвослов тиражом в 15 тыс. экземпляров, организованы две передвижные библиотеки духовной литературы, а также духовные концерты на радио и площадках. Успехи этого кружка были столь впечатляющими, что 25.3.1943 г. он был преобразован в Смоленский епархиальный комитет по нравственному просвещению под председательством преосвященного Стефана, епископа Смоленского и Брянского.
12-13 мая 1943 г. в Смоленске состоялся съезд духовенства Смоленско-Брянской епархии. Судя по повестке дня, съезд был очень важным событием. Участники обсудили в докладах и прениях целый ряд вопросов:
1. Об организации пастырских курсов.
2. О введении преподавания Закона Божия в школе.
3. О воспитании юношества.
4. Об устройстве благочиннических округов.
Съезд избрал членов епархиального управления, утвердил смету на содержание управление.
Впоследствии, после освобождения Смоленска от немецких захватчиков в сентябре 1943 года эвакуировался в Борисов, вступил в связь с Русской Зарубежной Церковью и, после выезда в Германию, примкнул к ней.
В 1946 году был назначен архиепископом Венским и Австрийским. В то время в Австрии находилось до 100 тысяч беженцев и перемещенных лиц из русских земель, сконцентрированные в основном в беженских лагерях. Прибыв в Австрию 18 января 1947 года, владыка Стефан избрал своим местопребыванием лагерь перемещенных лиц «Парш» под Зальцбургом, где проживало до 10 тысяч беженцев. Владыка Стефан поселился среди его обездоленных обитателей и одну из барачных церквей обратил в свой «кафедральный собор». После того как в 1950 собор сожгли советские смершевцы, новое здание выстроили в другой части лагеря. Владыка сам сделал для него иконостас. Он был добрым и сердечным человеком, любил подолгу беседовать на скамеечке с беженцами, выслушивал их рассказы и вникал в повседневные проблемы. Для любивших его детей у него всегда были припасены в карманах конфеты и леденцы. Стекались к владыке и обитатели лагеря «Хельбрун», другого большого беженского лагеря под Зальцбургом, а также и из иных разбросанных по Австрии лагерей.
Так как он не говорил по-немецки, переводчицей служила А. А. Гунбина, бывшая «смолянка», много сделавшая для лагерного прихода.
В самом Зальцбурге для беженцев местом молитвы в 1948–1959 служил один из приделов местной католической церкви на Резиденцплатц, освященный во имя Архангела Михаила. Иконы для временного иконостаса написали барон Н. Б. Мейендорф и Иван Дикий. Оба они ранее работали художниками в Югославии. Служили в этой церкви о. Сергий Матвеев, затем прот. Иоанн Сиротенко.
Когда в 1956 католики отказали русским в храме, Владыка устроил на первом этаже в бывшем замке баронов Тинен-Адлерфлихт домовую Покровскую церковь. Она вмещала всего 20 человек, отчего нынешним молящимся приходилось стоять в коридоре. Беженцы также молились в Никольской церкви в беженской богадельне, которая действовала три десятилетия, а начиная с 1962 — в католической церкви св. Иеронима на Мюльнер Гауптштрасе.
К 1953 году около 90 % беженцев эмигрировало из Австрии, главным образом в Америку и Австралию, а многие оставшиеся тщательно прятались, боясь высылки в СССР. Вместе со своей малочисленной паствой архиепископ организовал постройку в Зальцбурге Михайло-Архангельского кафедрального собора. 29 мая 1959 для постройки храма был за 49 тыс. марок куплен участок, расположенный вблизи р. Зальц, в квартале Леэн. По проекту архитектора Евгения Салпиуса, эмигранта из Прибалтики, началось строительство, которое шло не спеша, и очень экономно. Несмотря на свой почтенный возраст, Владыка сам отправился в США для сбора пожертвований. Освятили новый собор 26 июня 1964 престарелый архиепископ Стефан и архиепископ Берлинский и Германский Александр (Ловчий). На освящении присутствовали главы местных католических и протестантскихепархий.
Фронтон современного собора украшает образ Владимирской Божией Матери, исполненный в мозаике долголетним старостой бароном Н. Б. Мейендорфом и его дочерью Е. Н. Мейендорф, регентом церкви. Несколько икон в храме и приходском зале написал вышеупомянутый Мейендорф, храмовая икона Покрова происходит из лагерной церкви, «Владимирская Божия Матерь» и «Христос Вседержитель» — из домовой церкви Владыки Стефана.
При храме после войны действовал Союз православных Австрии, который имел юридическое право представлять перед властями всех православных русских беженцев
В мае 1964 года участвовал в Нью-Йоркском Архиерейском Соборе Русской Зарубежной Церкви.
До конца жизни самостоятельно управлял епархией, отличаясь ясностью мысли и энергией. Скончался 25 января 1965 года в Зальцбурге. (он погребен на городском кладбище).
С архиепископом Стефаном связано не только много добрых воспоминаний бывших беженцев, но и свидетельства о чудесных случаях. Рассказывают, что как-то архиеп. Стефан встретил на улице мать, которая несла на руках очень большого ребенка. Он спросил: «Что ты балуешь его? Опусти его на землю, он пойдет сам». Не отдавая себе отчета, в том что делает, женщина поставила парализованного ребенка на землю: ребенок смог стоять и пошел вокруг них. В мае 1964 года, вспоминает биограф архиепископа: "Владыко, какие были еще чудеса!" - "Да, Бог милостлив", ответил архиепископ (С. Н. Боголюбов. Святой памяти архиеп. Стефана // "Прав. Русь" 1965, 3, 5).
Награды бриллиантовый крест на клобук (30 марта 1962)
22 января (н. ст.) 2015 г. Священным Синодом Церкви Истинно Православных христиан Греции вместо ушедшего на покой Митрополита Хризостома епископом вновь образованной епархии Этны и Портленда в Америке был единогласно избран Преосвященнейший епископ Авксентий Фотикийский. Теперь Его Преосвященство будет именоваться "епископом Этнинским и Портлендским."
Епархия Преосвященнейшего епископа Авксентия будет включать в себя приходы и монашеские общины бывшей Архиепископии и митрополии Этны и бывшей епархии Портланда, а также приходы, разбросанные Синодом в Западной Америке.
Кто хочет лично поздравить Его Преосвященство, может написать на его электронный адрес: <Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.>.
Биография епископа Авксентия
Его Преосвященство, епископ Авксентий Этнинский и Портлендский родился в Кливленде, Огайо, 28 июня 1953 г. Окончил Университетскую школу, частную подготовительную школу в Кливленде.
Владыка завершил свое высшее образование в Принстонском университете, где изучал математику и религию, быв учеником покойного отца протоиерея Георгия Флоровского. Под его руководством владыка завершил свою дипломную работу по религии. Затем он стал кандидатом на докторскую степень и наставником в отделе психологии. Также он получил Лиценциат в богословии от центра Традиционалистских православных исследований в Этна, Калифорния, и докторскую степень в области литургики, став выпускником Теологического Союза в Беркли.
Владыка был пострижен в 1976 г. В 1977 г. рукоположен в сан диакона и священника. Затем он становится епископом и секретарем будущего Митрополита Хризостома Этнинского 7/22 января 1991 г.
Епископ Авксентий - автор или соавтор десятка книг, в том числе докторской диссертации на тему обряда получения Святого огня в храме Воскресения Христова в Иерусалиме, а также рецензий в научных журналах. Он работает в качестве директора Центра Традиционалистского Православного исследования и редактора своего трехлетнего журнала "Православная традиция".
Гость студии Митрополит Агафангел рассказывает о новопреставленном протоиерее Василие Демченко и рассуждает о положении Церкви в современном мире. Автор и ведущий икумен Мефодий.
Родился 1858 году, родом из сирохалдеев (айсор). В его семье до него было 12 несторианских епископов, так как по несторианскому закону, сан епископа переходил из рода в род.
Принадлежал к Сиро-Халдейской несторианской церкви. Окончил семинарию в г. Урмии и три года учился в коллегии в Нью-Йорке. Знал английский, персидский, турецкий, сирийский и еврейский языки.
В 1896 году рукоположён в диакона. Впоследствии пострижен в монашество и возведён в сан архимандрита.
25 марта 1898 года в праздник Благовещения в Санкт-Петербурге вместе с епископом Ионой и другими представителями сиро-халдейского народа воссоединён с Православной Церковью и после этого служил в учреждённой тогда же Урмийской (Персидской) духовной миссии.
Был вольнослушателемем духовных академий в России.
25 января 1904 году в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры в Санкт-Петербурге хиротонисан во епископа Тер-Гяварского, викария престарелого Мар-Ионы. Хиротонию возглавил митрополит Антоний (Вадковский). Синод определил, чтобы ему подчинялась южная, Барандузская часть Урмии.
Дорогие жители города Бердянска, братья и сестры! 19 января, в светлый праздник Крещения Господня, на страницах интернет-издания «Город», от имени пресс-службы Бердянской епархии УПЦ Московской Патриархии было размещено некое обращение, повествующее о нашей общине РПЦЗ во имя Иоанна Шанхайского.
Митрополит Агафангел в сопровождении диакона Михаила Торба, иподиакона Виктора Непомящего и инокини Рафаилы с 24 по 25 января посетил город Малин Житомирской области на Украине. Владыка и сопровождающие привезли автомобильный домик-трейлер, предназначенный для о. Василия Демченко, но, после его скоропостижной смерти, он будет использоваться для нужд прихода. По приезде Владыка отслужил литию на могиле новопреставненного настоятеля о. Василия. На следующий день Митрополит Агафангел отслужил Божественную Литургию в сослужении исполняющего обязанности настоятеля иерея Георгия Сторожицкого при диаконе Михаиле. После службы была встреча с прихожанами, которые все выразили верность и любовь к почившему настоятелю. Было высказано пожелание устроить в храме еще один Придел с Престолом в честь святителя Василия Великого - в память о почившем основателе и строителе храма. Также были согласованы с Приходским советом некоторые детали, касающиеся защиты храма от посягательств Московской патриархии.
11/24 января 2015 г. завершилась работа детского православного лагеря при монастыре Св. Саввы в Канберре (Австралия, Свободная Сербская Православная Церковь под омофором ИПЦ Греции). 
80 лет со дня кончины
Визит Преосвященного Анфима, епископа Чимишлийского, викария Кишинёвской епархии РПЦЗ, в монастырь Слэтиоара Старостильной Церкви Румынии.
"
Подготовка к празднованию дня Св. Иосифа Обручника в Упсале
Фотографии с детского православного лагеря в Канберре (Австралия, Свободная Сербская Православная Церковь под омофором ИПЦ Греции).
После ухода за штат Его Высокопреосвященства, Митрополита Хризостома Этнинского и освобождения Его Преосвященства, епископа Сергия Портлендского от своих пастырских обязанностей по состоянию здоровья, Священный Синод Церкви Истинно-православных христиан Греции, под председательством Блаженнейшего архиепископа Каллиника Афинского, созвал внеочередное заседание в четверг 9/22 января 2015 года в храме "Неувядаемой Розы" в Пирее (Афины), чтобы избрать епископа на эти две вакантные должности.
6/19 января 2015 г., в день Богоявления, после тяжелой болезни отошел в вечность монах Адриан Монк (Балев) (Болгарская Православная Старостильная Церковь).
Стефан (Севбо) (род. 1872 - 1965), архиепископ Венский и Австрийский (Русская Православная Церковь Заграницей).
22 января (н. ст.) 2015 г. 
Епископ Сурупанский и Урмийский Илия (Геваргизов)
Фоторепортаж Праздника Крещения в Софийском Свято-Успенском кафедральном соборе (Болгарская Православная Старостильная Церковь).
