Автор: м. Рафаила. Дата публикации: . Категория: Архив РПЦЗ.
С 1928 по 1930 гг. включительно, епископ Виктор находился в 4-м отделении СЛОН (Соловецкий Лагерь Особого назначения), на самом острове Соловки и работал бухгалтером Канатной фабрики. Домик, в котором находилась бухгалтерия и в котором жил владыка Виктор, находился вне кремля, в полуверсте от него, на опушке леса. Владыка имел пропуск для хождения по территории от своего домика до кремля, а потому мог свободно (якобы «по делам») приходить в кремль, где в роте санитарной части, в камере врачей, находились: владыка епископ Максим (Жижиленко), первый катакомбный епископ и доктор медицины, вместе с врачами лагеря доктором К.А. Косинским, доктором Петровым и мною. Все мы четверо были церковно-православными людьми, не признававшими митрополита Сергия после его «Декларации» и состоявшими в лоне так называемой «Катакомбной Церкви», за что и отбывали наказание. Владыка Виктор приходил к нам довольно часто вечерами и мы подолгу беседовали по душам. Для «отвода глаз» начальства роты, обычно мы инсценировали игру в домино, за чашкой чая. В свою очередь мы все четверо, имевшие пропуска для хождения по всему острову, часто приходили, тоже якобы «по делам», в домик на опушке леса, к владыке Виктору. В глубине леса, на расстоянии одной версты, была полянка, окружённая берёзами. Эту полянку мы называли «Кафедральным собором» нашей Соловецкой Катакомбной Церкви, в честь Пресв. Троицы. Куполом этого собора было небо, а стенами — берёзовый лес. Здесь изредка происходили наши тайные Богослужения. Чаще такие богослужения происходили в другом месте, тоже в лесу, в «церкви» имени св. Николая Чудотворца. На богослужения, кроме нас пятерых, приходили ещё и другие лица: священники о. Матфей, о. Митрофан, о. Александр; епископы Нектарий (Трезвинский), Иларион (викарий Смоленский), и наш общий духовник, замечательный духовный общий наш руководитель и старец — протоиерей о. Николай Пискуновский. Изредка бывали и другие заключённые, верные наши друзья. Господь хранил наши «катакомбы» и за всё время с 1928 по 1930 г. включительно мы не были замечены. Владыка Виктор был небольшого роста, полный, пикнической конституции, всегда со всеми ласков и приветлив, с неизменной светлой всерадостной тонкой улыбкой и лучистыми светлыми глазами. «Каждого человека надо чем-нибудь утешить» — говорил он и умел утешать всех и каждого. Для каждого встречного у него было какое-нибудь приветливое слово, а часто даже и какой-нибудь подарочек. Когда, после полугодового перерыва, открывалась навигация и в Соловки приходил первый пароход, тогда, обычно, владыка Виктор получал сразу много вещевых и продовольственных посылок с материка. Все эти посылки через несколько дней владыка раздавал, не оставляя себе почти ничего. «Утешал» он очень многих, часто совершенно ему неизвестных заключённых, особенно жалуя так называемых «урок» (от слова «уголовный розыск»), т.е. мелких воришек, присланных как «социально вредных», «по изоляции», по 48 статье.
Беседы между владыками Максимом и Виктором, свидетелями которых часто бывали мы, врачи санитарной части, жившие в одной камере с владыкой Максимом, представляли исключительный интерес и давали глубокое духовное назидание. Оба владыки любили друг друга, неторопливо, никогда не раздражаясь и не споря, а как бы внимательно рассматривая с разных сторон одно сложное явление. Владыка Максим был пессимист и готовился к тяжёлым испытаниям последних времён, не веря в возможность возрождения России. А владыка Виктор был оптимист и верил в возможность короткого, но светлого периода, как последнего подарка с неба для измученного русского народа. В конце 1930 г. владыка Виктор кончил свой трёхлетний срок концлагеря, но вместо освобождения был отправлен в Май-Губу. Больше я с ним не встречался и о судьбе его ничего не слышал.
Священномученик Виктор, епископ Глазовский, викарий Вятской епархии (в миру Константин Александрович Островидов) родился 20 мая 1875 года в селе Золотое Камышинского уезда Саратовской губернии в семье псаломщика. После окончания Камышинского духовного училища, он закончил Саратовскую Духовную Семинарию. Будучи студентом Казанской Духовной Академии, Константин принял монашество с именем Виктор. В 1903 году он окончил Казанскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия и был назначен на должность настоятеля Троицкого собора города Хвалынска. С 1905 по 1908 годы отец Виктор состоял иеромонахом Иерусалимской Духовной Миссии, затем, с 1909 года являлся смотрителем Архангельского Духовного училища.
Вскоре отец Виктор переводится в столицу и состоит иеромонахом Александро-Невской Лавры, а затем с 1910 года назначается настоятелем Зеленецкого Свято-Троицкого монастыря Санкт-Петербургской епархии с возведением в сан архимандрита. В сложное время гражданской войны с 21 февраля по декабрь 1919 года архимандрит Виктор является наместником Александро-Невской Лавры. До конца своей жизни он оставался учеником и почитателем престарелого профессора В.М. Несмелова, впоследствии руководителя Казанского филиала «Истинно-Православной Церкви». В 1919 году отец Виктор был арестован в Петрограде, но вскоре освобождён.
В январе 1920 года состоялась его хиротония во епископа Уржумского, викария Вятской епархии (на территории Удмуртии). В том же году Вятский Губернский ревтрибунал приговорил Владыку к лишению свободы до окончания войны с Польшей, но через 5 месяцев он был освобождён. За активные выступления против обновленчества Владыку вновь арестовали 12 (25) августа 1922 года и по постановлению Г.П.У. сослали на три года в Нарымский край, после освобождения в 1924 году его лишили права проживания в крупных городах. Святитель вернулся в Вятку, где имея большое влияние и авторитет у своей паствы, в том же году был назначен епископом Глазовским, а также временно управляющим Вятской и Омской епархиями. Однако он вновь был арестован 14 мая 1926 года по обвинению в организации нелегальной епархиальной канцелярии и выслан на три года с лишением права проживания в центральных городах и Вятской губернии. Владыка поселился в городе Глазове. С сентябре 1926 года ему было поручено также управлять соседней Воткинской и Ижевской епархией, но в периоды пребывания в синоде новоназначенного Вятского архиерея Павла (Борисовского), Владыка Виктор фактически управлял и Вятской епархией.
В конце августа — начале сентября 1927 года епископ Ижевский Виктор получил Декларацию 1927 года, предназначенную для оглашения её духовенству и верующим Воткинской епархии. Известно, что Владыка ещё в 1911 году пророчески писал митрополиту Сергию (Страгородскому, тогда ещё архиепископу), что тот потрясёт Церковь своим заблуждением. Будучи глубоко возмущён содержанием Декларации и не желая оглашать её, епископ Виктор запечатал её в конверт и отправил обратно митрополиту Сергию. Декларация была оглашена только в Вятской епархии, но её практически нигде не приняли, однако общения с правящим архиепископом Павлом не прервали.
Вскоре за этим последовал указ Заместителя Патриаршего Местоблюстителя и Синода о разделении только что образованной Воткинской епархии на пять частей между соседними епархиями, и в октябре 1927 года епископ Виктор обратился к митрополиту Сергию с достаточно почтительным письмом, пытаясь его убедить изменить занятую им позицию соглашательства с богоборческой властью, требующей бесконечных компромиссов с совестью. Владыка предупреждал, что если митрополит Сергий не пересмотрит свою позицию, то «в Церкви произойдёт великий раскол»: «Дорогой Владыко. Ведь не так давно Вы были доблестным нашим кормчим... И вдруг — такая печальная для нас перемена... <...> Владыко, пощадите Русскую Православную Церковь...». В ответ из Синода епископу Виктору сначала было сделано предупреждение о том, чтобы он, как викарий Вятской епархии, «знал своё место» и во всём подчинялся правящему архиерею, а затем последовал указ о назначении его епископом Шадринским с правом управления Екатеринбургской епархией. Поездка депутации к митрополиту Сергию с просьбой отменить указ Синода закончилась безрезультатно. Епископ Виктор отказался выполнить указ Синода и в Шадринск не поехал.
В ноябре Владыка предлагает архиепископу Павлу Вятскому принести покаяние и отказаться от «Декларации», «как от поругания Церкви Божией и как уклонения от истины спасения». А в декабре он обращался с «Письмом к ближним», в котором называл Декларацию явной «изменой Истине» и предупредил паству, что если подписавшие воззвание не покаются, то «надо беречь себя от общения с ними». В своём письме Владыка Виктор предлагал пастве не быть «ночными чтителями Истины», но «пред всеми исповедывать истинность Церкви» и путём страданий хранить души в благодати спасения.
Идею «законного существования Церкви» через образование Центрального Управления, признанного властями и обеспечивавшего якобы внешнее спокойствие церкви, Владыка отвергал, называя такое объединение с богоборцами «уничтожением Церкви Православной», превращающей Её «из дома благодатного спасения верных в безблагодатную плотскую организацию» «какового греха не могут оправдать никакие достижения земных благ для Церкви».
Вскоре состоялось совещание Духовного Управления Воткинской епископии, на котором было принято постановление о прекращении епархией молитвенно-канонического общения с митрополитом Сергием (Страгородским) и единомышленными ему епископами как предавшими Церковь Божию на поругание, впредь до их раскаяния и отречения от Декларации. Постановление было утверждено епископом Виктором и 16 (29) декабря в третьем письме отправлено Заместителю Патриаршего Местоблюстителя. Когда известия о событиях в Воткинской епархии дошли до Вятки, часть местного духовенства, оставшаяся на стороне митрополита Сергия, прекратила поминать за богослужением епископа Виктора. Однако большинство верующих города объединились вокруг пяти храмов, в том числе двух главных соборов, не принявших Декларации.
В результате, как кратковременный визит архиепископа Павла в Вятку, так и его архипастырское послание от 1 (14) декабря с разъяснением положительных результатов для Церкви, достигнутых митрополитом Сергием и его синодом после легализации, оказались безуспешными. Владыка Виктор понял из разговора, состоявшегося с архиепископом Павлом, что «действуют они без благословения митрополита Петра».
Вернувшись в Москву, архиепископ Павел обратился в Синод с жалобой на епископа Виктора и Синод ультимативно потребовал от епископа Виктора немедленного выезда в Екатеринбургскую епархию.
2 (15) декабря 1927 года епископом Воткинским назначен Онисим (Пыляев) с поручением ему временного управления Вятской епархией. Паства епископа Онисима не приняла. Назначение на место епископа Виктора нового архиерея лишь ускорило окончательное отделение. 8 (22) декабря Духовное Управление Глазовской епископии (Вятской епархии) постановило признать епископа Виктора своим духовным руководителем. На протоколе епископ Виктор наложил резолюцию: «Радуюсь благодати Божией, просветившей сердца членов Духовного Управления в сем трудном и великом деле избрания пути истины. Да будет решение его благословенно от Господа...».
Владыка одним из первых среди епископата объявил об отделении и перешёл на самоуправление, возглавив оппозицию, названную его именем (викторианская) в Вятской и Вотской епархиях и объединив приходы в Вятке, Ижевске, Воткинске, в Глазовском, Слободском, Котельническом и Яранском уездах.
23 декабря 1927 года определением Временного Синода он был запрещён в священнослужении. Однако Владыка не признал этого определения, говоря, «ведь и раньше нередко бывало... что отпадшие от истины составляли соборы, и Церковью Божией себя называли и, по-видимому заботясь о правилах, делали запрещения неподчинившимся их 6езумию». Конечно, отделившихся архиереев сохраняла от обвинения в расколе их верность законному Главе Церкви митрополиту Петру (Полянскому, память 27 сентября), находящемуся в заключении. Уже в начале 1928 года Владыкой было налажено тесное общение с Петроградскими иосифлянами, и вскоре произошло практически полное с ними слияние.
В марте 1928 года Святитель пишет «Послание к пастырям», где снова повторяет свои мысли, выраженные в «Письме к ближним», предостерегая пастырей от принятия идеи насильственного соединения Церкви (путём превращения Её в политическую организацию) с организацией гражданской власти «на служение миру сему, во зле лежащему»: «Дело наше есть не отделение от Церкви, а защищение Истины», — так заканчивал своё послание Владыка. Позиция же митрополита Сергия, по мнению Владыки, исключала подвиг исповедничества, так как он «в силу нового своего отношения к гражданской власти вынужден забыть каноны Православной Церкви, и вопреки им он уволил всех епископов-исповедников с их кафедр, считая их государственными преступниками, а на их места он самовольно назначил не признанных и не признаваемых верным народом других епископов». Вскоре, 22 марта (4 апреля) 1928 года Владыка быль арестован в Глазове и приговорён к 3 годам лагерей. Перед отправкой в лагерь он передал свои приходы в управление священномученику епископу Гдовскому Димитрию (Любимову).
В заключении на Соловках (июнь 1928-1930 гг.) Святитель работал бухгалтером на канатной фабрике, участвовал в тайных богослужениях — «рискуя быть запытанными и расстрелянными, Владыки Виктор (Островидов), Иларион (Бельский, память 18 августа), Нектарий (Трезвинский, память 26 августа) и Максим (Жижиленко, память 22 мая), не только часто сослужили в тайных катакомбных богослужениях в лесах острова, но совершили тайные хиротонии нескольких епископов. Совершалось это в строжайшей тайне даже от самых близких, чтобы в случай ареста и пыток они не могли выдать Г.П.У. воистину тайных епископов».
По воспоминаниям Д. Лихачёва, находившегося в лагере вместе с Владыкой: «Духовенство на Соловках делилось на «сергианское» и «иосифлянское»... . Иосифлян было громадное большинство. Вся верующая молодёжь была также с иосифлянами. И здесь дело было не только в обычном радикализме молодёжи, но и в том, что во главе иосифлян на Соловках стоял удивительно привлекательный Виктор Вятский... Он был очень образован, имел печатные богословские труды. <...> От него исходило какое-то сияние доброты и весёлости. Всем стремился помочь и, главное, мог помочь, так как к нему все относились хорошо и его слову верили... <...> Вышел приказ всех заключённых постричь и запретить ношение длинных одежд. Владыку Виктора, отказавшегося этот приказ выполнить, забрали в карцер, насильно обрили, сильно поранив лицо, и криво обрезали снизу одежду. Думаю, что сопротивлялся наш Владыка без озлобления и страдание свое считал милостью ей...». Все свои посылки с материка Владыка раздавал заключённым.
Весной 1930 года Святителя переводят на материк (командировка Май-Губа). По постановлению Г.П.У. по пересмотру дела он был приговорён к ссылке на 3 года в Северный край и, после освобождения из лагеря летом 1931 года, сослан в село Усть-Цильму Северного края. Но через несколько месяцев в 1932 году его вновь арестовали, этапировали в г. Сыктывкар и приговорили к 3 годам ссылки в Коми-Зырянскую А.О. Там он проживал в селе Нерица Усть-Цилемского района в доме председателя сельсовета, помогая его семье в простых хозяйственных работах. В то время в селе жили сосланные старообрядцы. Владыка помогал крестьянам колоть дрова, беседовал о вере. Он часто удалялся в тайгу для глубокой молитвы.
Святитель скончался 19 апреля (2 мая н. ст.) 1934 года от воспаления лёгких. В районный центр его не смогли отправить из-за разлившейся реки.
18 июня (1 июля н. ст.) 1997 года святые мощи Владыки были обретены нетленными на местном кладбище с. Нерица, несмотря на 63-х летнее пребывание их в болотистой почве. В момент обретения мощей бесновавшийся хулитель Имени Божия превратился в кроткого и тихого человека. Кроме того, попросили Крещения люди, шестьдесят лет не знавшие Церкви и Её таинств.
Мощи Святителя были отправлены в Москву, а 2 декабря (н. ст.) 1997 года состоялось перенесение мощей в храм святого Александра Невского Свято-Троицкого Макариевского женского монастыря города Вятки, где они пребывают и поныне, источая благоухание и даруя исцеления. Приняв подвиг борьбы за истину, Святитель решительно и бесстрашно встал на путь мученичества за неё. Он шёл на страдания за Христа радостно, как древние мученики, сохраняя дивное спокойствие духа.
Из беседы игумении Александры, настоятельницы Одесского Свято-Иоанновского монастыря (РПЦЗ), с епископом Амвросием из ИПЦ Греции
Матушка Александра:
- Владыка, как Вы прокомментируете тот факт, что в Церкви Христовой сейчас происходят распри и расколы?
Епископ Амвросий:
- Да, сейчас очень сложное время. В нашем таком демократическом обществе слишком велик соблазн отдать предпочтение своим личным человеческим интересам. Из-за своих страстей люди, к сожалению, часто отходят от церковной дисциплины и от самой Церкви.
Матушка А.:
- Как дать понять остальным членам нашей Православной Церкви, чтобы они не смущались такими расколами и оставались в лоне церковном, несмотря ни на что?
Епископ А.:
- Один епископ, бывший в официальной Элладской Церкви и потом перешедший к нам, мне рассказывал о своем духовном опыте. Он говорил так: "Раньше, когда я находился в официальной новостильной Церкви, я держался и испытывал уверенность за счет внешней силы и власти Элладской Церкви, а теперь, чтобы удержать людей в Истинной Церкви, я вынужден тщательно следить за собой духовно и бороться со своими страстями. Чтобы быть в благодати Божией и по-настоящему помогать верным чадам Церкви, я обязан быть смиренным и добродетельным. Этим я должен подавать личный пример людям, тогда как раньше было достаточно отдать официальный приказ, как кому поступить, и можно было с позиции внешней силы управлять паствой. Поэтому в наших таких тяжелых условиях, среди бед и скорбей, распрей и раздоров в Истинной Церкви, я стараюсь, с Божией помощью, стать лучшим епископом, чем был".
Матушка А:
- Скорбно, когда люди уходят из Церкви. Однако хотелось бы отметить и отрадные моменты в нашей церковной жизни. Радостно осознавать, например, что в нашем монастыре сохраняется дух Единой Соборной и Апостольской Церкви, что он преобладает над национально-политическими вопросами, особенно сейчас, когда, как мы знаем, тема русско-украинских отношений послужила для многих соблазном и отходом от Церкви. У нас живут сестры разных национальностей, и все они едины во Христе. Церковь для нас стоит НАД национальностью. И как сказал Христос, когда Его предал собственный народ, распяв на Кресте, о том, что отнимется у них Царство Божие и будет отдано иному народу — язычникам, всем сердцем обратившимся ко Христу, так и мы должны помнить об этом и не возноситься над людьми других национальностей.
Епископ А.:
- Это так. Да, кто-то уходит, но Господь все равно заботится о Своей Церкви и приводит к ней все новых и новых людей, желающих спастись. По милости Божией, люди постоянно приходят в нашу Церковь, причем, из разных стран. Мы все чада Божии. Так, например, сравнительно недавно в нашем монастыре Святых Ангелов жила одна девушка, приехавшая из Кении. Потом ее постригли в монашество, и когда она получила достаточный духовный и иноческий опыт, мы отправили ее обратно на родину в миссионерских целях. Сейчас в Кении образовалась православная монашеская община из 20 женщин, которую организовала и возглавила эта монахиня. Так что, Господь не оставляет Свою Церковь и Своих верных чад...
Все вы знаете, что в результате раскола 2007 года наше церковное управление лишилось всего своего имущества. Вместе с имуществом наш церковный центр утратил и часть своей независимости, поскольку, не имея ничего своего, вынужден постоянно обращаться к другим для осуществления тех или иных церковных потребностей.
16/29 апреля 2015 г. в Одесском Свято-Иоанновском женском монастыре состоялась радостная встреча с тремя епископами Истинно-Православной Церкви Греции - Преосвященнейшими Амвросием Мефонским, Климентом Охридским и Фотием Марафонским. С ними также прибыл священник Михаил, понтийский грек, родом из Батуми (служит в Афинах), который так же как и владыка Амвросий, хорошо владеет русским языком.
Дорогих гостей Матушка с сестрами встречали колокольным звоном и с пасхальными песнопениями у врат обители. Епископы благословили каждую сестру, затем игумения Александра пригласила Преосвященнейших владык пройти в монастырский храм. Гости прошли в алтарь, долго любовались иконами на иконостасе, которые написали сами сестры, приложились к храмовым святыням и сфотографировались вместе с насельницами на добрую память.
Далее греческие епископы последовали, по приглашению Матушки и сестер, в иконописную мастерскую. Здесь они были приятно удивлены, не скрывая своего восторга, мастерством сестер-иконописиц, разглядывая каждую работу. Все полки в иконописной обычно заполнены монастырскими иконами, также на столе лежат только начатые работы сестер, среди которых есть икона с золотым покрытием. Владыка Фотий и о. Михаил, зная всю сложность и тонкость такого процесса, по достоинству оценили эту работу. Монахиня Иоанна, старшая иконописица, любезно показывала гостям новые иконы и давала необходимые разъяснения по поводу их написания.
После посещения иконописной мастерской гости прошлись по садовой дорожке, любуясь цветущими плодовыми деревьями и вдыхая ранний весенний аромат сада, а затем последовали в монастырскую трапезную, где их ждал праздничный ужин. Певчие сестры пропели три раза по-гречески "Христос Воскресе", после чего епископы благословили стол. Во время трапезы сестры пели пасхальные песнопения на разных языках.
По милости Божией, удалось кратко переговорить с владыкой Амвросием о проходящем Архиерейском Синоде в Одесской епархии. Его Преосвященство отметил, что на Синоде все вопросы решались в единомыслии и миротворческом духе. "Когда возникают спорные моменты, всегда надо встречаться лицом к лицу", - сказал владыка. Он подтвердил ту мысль, что очень много недоразумений возникает по той причине, что один другому что-то передал неправильно, и из-за этого страдает истина. На то нам и даны Церковные Соборы и Синоды, чтобы решать все вместе в духе мира и любви Христовой. Отец Михаил со своей стороны также подчеркнул, что все на Синоде искренне стремились к единомыслию во Христе, и что греки всеми силами желают быть в церковном единении с Русской Зарубежной Церковью.
Также владыка Амвросий очень тепло говорил о святителе Иоанне Шанхайском и Сан-Францисском, в честь которого названа обитель в Егоровке, и чьей духовной дочерью являлась когда-то Матушка Александра. Его Преосвященство отметил, что в Москве, где он недавно был, во всех храмах, которые он посещал, чтобы поклониться православным святыням, он видел иконы святителя Иоанна.
Теплый весенний вечер быстро подошел к концу, пришло время расставания. Греческие епископы и священник поблагодарили сестер за гостеприимство, а те, в свою очередь, проводили гостей до монастырских ворот с колокольным звоном и пасхальным пением.
Второй день работы Архиерейского Синода начался с согласовывания совместного заявления РПЦЗ и ИПЦ Греции. После этого архиереи РПЦЗ перешли к внутренним вопросам нашей Церкви. Постановлено, что все приходы на территории США будут окормляться совместно Митрополитом Агафангелом (когда он на территории США) и Архиепископом Андроником, в недоуменных случаях принятие окончательного решения остается за Первоиерархом РПЦЗ; Оксана Татьяненко утверждена казначеем Архиерейского Синода; обсуждался вопрос о Синодальном доме в США и постановлено сделать воззвание к пастве о сборе средств на погашение кредита за него; утвержден финансовый отчет; протоиерей Андрей Кенсис из Канады награжден правом ношения креста с украшениями, а протоиереи Виктор Добров из Нью-Йорка и Геннадий Субботин из Казахстана правом ношения палицы. Слушали Епископа Романа о покупке в Назарете большого дома, где будет раположен храм, комнаты для паломников и, возможно, монашествующих.
В Одессе 28 апреля в новом Синодальном зале Епархиального дома началось очередное заседание Архиерейского Синода РПЦЗ в составе Первоиерарха РПЦЗ Митрополита Агафангела, Архиепископов Андроника и Георгия, Епикопов Афанасия, Кирилла, Никона и Романа. Епископ Григорий участвовал в работе Синода по скайпу. В первый день в работе приняли участие представители ИПЦ Греции: Секретарь Синода Епископ Фотий, Епископы Амвросий и Климент, переводчик о. Михаил. Запись протокола поручена протоиерею Леониду Пляц.
Возлюбленные о Господе братия и сестры, от древних времен было замечено Святыми Отцами и Учителями Церкви Христовой, что у всех четырех Евангелистов не приводится случая, когда бы женщина оскорбила Христа, надругалась над Ним, или отнеслась к Спасителю с высокомерием и надменностью.
Наоборот, мы видим в евангельских женщинах примеры раскаяния, сокрушения, смирения и кротости. Женщина-хананеянка, из неправоверных, не обиделась, когда на ея просьбы и мольбы об исцелении беснующейся дочери Христос ответил, не хорошо взять хлеб у детей (надо понимать: правоверных) и бросить псам. На этой женщине оправдались слова царя Соломона: Обличай мудраго, и он возлюбит тебя.Ибо женщина эта от таких слов Спасителя исполнилась искренняго, глубокаго чувства кротости, и на свой дивный ответ: Господи, но и псы едят от крупиц, падающих со стола господ своих, получила немедленное исцеление своей дочери.
Некая блудница омывала ноги Христа и целовала их, помазуя драгоценным миром ивласы своими отирая их. Ея горькия слезы раскаяния смешались с драгоценным миром и остались навеки совершенным образом угодной Богу жертвы.
Женщины постоянно служили Господу всеми своими немощными способностями, окружая Его любовью и вниманием, с той особой женской наблюдательностью, которая помогала им безмолвно поучаться от всего Святаго Лика Христова.
Можно с дерзновением сказать, что фарисеи, саддукеи и учители народные, пылавшие гневом на Христа, встретили именно в своих семьях первый отпор, и это было началом осуществления слов Спасителя: не мир принес Я, но меч. Только перед неистовым гневом своих мужей, перед их беснованием, оне, по свойственной женщине подчиненности, склонили свои головы. Идя за Христом на Голгофу, рыдая, били оне себя в грудь.
Но как только вид бездыханнаго Пречистаго Тела Христова утолил на время злобу иудеев, Мироносицы Жены, проведши безсонную ночь, чуть свет, рано поутру, уже спешили ко гробу, чтобы излить безпрепятственно всю свою любовь к своему Учителю и Наставнику этим последним, погребальным помазанием благоухающаго мира.
Женщине, Марии Магдалине — первой Господь явился по Своем славном Воскресении, и неоднократко пытливые умы давали по разному свои справедливыя объяснения этому безспорно промыслительному Божественному указанию.
Безусловно Господь поступил так потому еще, что хотел явить Свое Воскресение, а через него и наше освобождение от диавольскаго плена и от греха, прежде всего женскому роду, как понесшему в большей мере всю тяжесть первороднаго греха. Действительно, мы замечаем, что, чем глубже в истории человечества какой нибудь народ погружался во мрак идолослужения, тем положение женщины в нем было более рабское, доводившее ее иногда до состояния вьючнаго скота. Даже древние, просвещенные, но языческие народы, которые, казалось бы, стояли на высоком уровне культуры и цивилизации, облекая своих жен в пурпур и виссон, делали из них только предмет похоти, крайне уничижая и попирая женское человеческое естество.
И вот в Спасителе женщина инстинктивно особенно сильно почувствовала своего Избавителя от многовековаго постояннаго поношения, унижения, рабства. К Нему она потянулась всем своим существом, безсознательно, и только душа ея таинственно узнавала в Христе своего Спасителя, Второго Адама, Эммануила.
В христианском обществе женщина нашла свое настоящее место и перед нашими мысленными очами проходят дивные образы святых мучениц, преподобных матерей, праведных жен и безчисленных, Богу одному известных, скромных, незаметных матерей, сумевших в тишине своих домашних очагов вскормить тех богатырей духа, которыми так богата наша история.
А теперь? Все чаще и чаще видим мы, как от вас, Жены Мироносицы, диавол-человеконенавистник хочет снова отнять такой дорогой ценой обретенную вами свободу и уважение. Древний обольститель снова нашептывает вам, как когда-то вышей праматери Еве, почти ту же ветхую песнь. Но на этот раз он не дерзает соблазнить вас мыслью о равенстве с Богом, а коварно предлагает мнимое равноправие и равенство с мужской половиной рода человеческаго, обольщая вас «эмансипацией», вносящей равноправие во всех областях деятельности, вплоть до ношения даже мужскаго платья.
Господь разделил весь род человеческий на две половины, украсив каждую своими особенностями, различествующими. Эти особенности не вечны, ибо по смерти нашей по слову Спасителя все будут, как ангелы Божии в Царстве небесном, и не будет больше ни мужчин ни женщин. Эти особенности различествующия даны, однако, нам, как средства к подвигу в нашем временном земном странствовании. И вся сущность подвига этих двух половин рода человеческаго заключается в жертвенном истощании этих временных разниц, в труде уступок. Кроме плотской разницы, которая, как самая последняя, принадлежит к животной части нас, обе половины человечества богаты своеобразными дарами, которыми оне расплачиваются друг с другом, как неким чистым золотом.
Если теперь вы, Жены Мироносицы, послушаетесь этой тонкой свирели диавольской, приглашающей вас к лживому равенству с мужчинами, и сами беззаконно сбросите с себя свои женския и женственныя обязанности, то вы сами себя окрадете, потеряв свою честь и лишив себя уважения. У вас, обнищавших, останется для жертвенной расплаты лишь единственная ваша особенность — ваша немощная плоть, которая Царства небеснаго не наследует.
Дуб не одевается в листья березы, и береза не одевается в иглы ели. Все в Божием творении знает свою цену и только человек неразумный не хочет ея знать. Послушайте, русския жены и девы, что Господь наш говорит устами пророка Моисея: На женщине не должно быть мужской одежды, ибо мерзок пред Господом Богом твоим всякий делающий сие (Втор. 15, 5-6).
В своем чудном гимне любви апостол Павел говорит: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не безчинствует… (1 Кор. 13, 5-6). Это последнее слово надо понимать не в современном русском смысле, а по этимологическому его происхождению — в смысле нарушения чина, порядка, Богом установленнаго. Не значит ли это, что всякая женщина, одевающаяся в мужское платье прежде всего «безчинствует», есть нарушительница Божественнаго порядка вещей на земле, грешит против заповеди любви и, значит, против Бога и мерзка пред Богом? Наказание над ней не дремлет.
Надо бояться, братья и сестры, не только явнаго греха, но и нарушения Божьяго порядка, закономерности, чина вещей, угодных Богу, ибо все это составляет тот кадр, некий невещественный храм, в котором мы спасаем свои души.
Господь да благословит вас и да умудрит со всякой осторожностью и бдительностью хранить свои души. Аминь.
В этот день в 1821 году, на Пасху, Праздник праздников, Воскресение Христово, мусульманский султан Махмуд II заказал убийство Вселенского Патриарха Константинопольского Григория V, первого среди равных епископов Православной Церкви, в ответ на греческое восстание на материке против своих мусульманских поработителей.
Этот варварский акт явился просто непостижимым в своем оскорбительном действии. Патриарх, 74 лет, был арестован на Пасхальной литургии в ночь на 10 апреля, где он совершал службу с восемью иерархами, духовенством и верующими.
Все еще пребывая в своем облачении, он был взят турецкими офицерами султана и повешен на воротах Патриаршего подворья, после того как они предложили ему свободу в обмен на его обращение в религию, от которой он, конечно же, отказался.
Здесь он остался висеть в течение трех дней, во время чего мусульманское население проходило, бросая оскорбления в его адрес. После этого его тело протащили по улицам Константинополя и бросили в Босфор.
Когда весть об этом чудовищном акте достигла Запада, то повергла всех, как сообщает пресса, в недоверие и шок. Как мы видим сегодня, исламский экстремизм вновь поднимает свою уродливую голову, и Запад полностью осознал дикость, скотство и разврат такого экстремизма.
Спасенное из моря тело св. Григория было доставлено в Одессу, в Украину, где он был торжественно похоронен как мученик. Его мощи были позднее переданы в кафедральный собор Афин, где они находятся по сей день.
8/21 апреля 2015 г. В пасхальной атмосфере прошел сбор пожертвований от наиболее неустанных добровольных помощников собора Св. Николая в Ахарнэ (Аттика, ИПЦ Греции), которые пришли в гостиничный зал церкви по приглашению Митрополита Хризостома Аттикийского, организовавшего там агапу (трапезу).
Епископ Хризостом ко всем обратился с Пасхальным приветствием и обошел каждого гостя, участвуя в игре с пасхальными яйцами.
Сегодня скорбная для Одессы дата. Год назад погибли многие люди и до сегодняшнего дня не установлена причина их смерти, - сказал в беседе с корреспондентом Интернет газеты «Взгляд из Одессы» Глава Русской Православной Церкви Заграницей, Митрополит Агафангел.
Выпуск подготовлен в дни работы Архиерейского Синода РПЦЗ. Показаны открытие заседания и его учасники. Гости студии: Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Агафангел, епископ Мефонский Амвросий (ИПЦ Греции) и Архиепископ Кишиневский и Молдавский Георгий. Автор и ведущий игумен Мефодий.
Собравшись в богоспасаемом граде Одессе, архиереи Русской Зарубежной Церкви приветствуют свою паству пасхальным приветствием: Христос Воскресе! Да укрепит Воскресший Господь благословенное единство Церкви и защитит ее от расколов и нестроений!
19 апреля 2015 г. во время посещения преосвященным Никоном , епископом Ишимским и Сибирским , прихода в честь св. апп. Петра и Павла за богослужением был пострижен во чтеца , хиротонисан во иподиакона и рукоположен во диакона Иаков Иаковлевич Гирик .
13 апреля (по старому стилю) 2015 года, в Неделю Жен Мироносиц, Его Преосвященство, епископ Авксентий, ранее нареченный епископом Фотикийским, который был избран в январе этого года Священным Синодом ИПЦ Греции епископом новообразованной Этнинско-Портлендской Епархии, был возведен на престол во время торжественной церемонии в монастыре Св. Григория Паламы в Этна, штат Калифорния.
Это событие, которое происходило в довольно скромной, сдержанной монашеской обстановке, тем не менее, явилось трогательным и духовно запоминающимся; оно послужило хорошим опытом для всех, кто принял участие в этом торжестве.
Божественную Литургию возглавили четыре епископа: Высокопреосвященнейший Димитрий, Митрополит США, Канады и Южной Америки; Блаженнейший Архиепископ Каллиник Афинский; Его Высокопреосвященство, Митрополит Моисей Торонтский; Преосвященнейший Сергий, бывший епископ Портлендский и Высокопреосвященнейший Хризостом, бывший Митрополит Этнинской епархии. В богослужении также участвовали четыре священника, диаконы и четыре иподиакона.
Высокопреосвященнейший Димитрий, Митрополит США, Канады и Южной Америки
Епископ Сергий и Митрополит Моисей
Монастырская атмосфера во время службы еще более усилилась от присутствия братства монастыря Св. Григория Паламы, сестричества монастыря в честь святой Елисаветы, Великой Княгини Российской, находящегося в Этна, а также монахов из монастыря св. Григория Синайского из Келсейвилля (Калифорния), настоятелем которого является епископ Сергий. Вместе со своим Наместником - Митрополитом Димитрием на празднике был иеродиакон из Вознесенского монастыря (Bearsville, Нью-Йорк).
Среди белого духовенства, участвующего в Божественной Литургии, были протопресвитер Константин Парр, настоятель собора Рождества Пресвятой Богородицы в Портленде (штат Орегон), отец Георгий Мавроматис, монастырский священник из Свято-Елисаветинской обители, и диакон Петр Бушунов, который прибыл из Вознесенского прихода (Рочестер, Нью-Йорк).
На богослужении молились также два женатых священнослужителя из небольшого прихода Свв. Киприана и Иустины из Этна: протопресвитер Дэвид Ковни и отец Иероним Зубрицкий.
Во время церемонии антифонно пел небольшой хор монастыря Святого Григория Паламы, с помощью Митрополита Хризостома, и хор монастыря Святой Елисаветы. Звучали византийские, славянские, сербские, румынские, болгарские песнопения на греческом, английском, румынском, славянском, арабском языках. В связи с этим, епископ Авксентий заявил о намерении продолжать традиции своего духовного отца, митрополита Хризостома, который всегда стремился к многоязычному и мультикультурному свидетельству монашеских общин в Этна, что является универсальным признанием подлинного православия.
После прекрасной церемонии Интронизации, которая достигла своей кульминации в конце Литургии, Митрополит Димитрий выступил с кратким словом о новом назначении епископа Авксентия, после чего Преосвященнейший Авксентий произнес большую проповедь о жизни его новой епархии и Св. Синода в современном мире.
По окончании Интронизации состоялся небольшой банкет для 55 персон, состоявшийся в приходском доме местной протестантской церкви, которая в лице министра и их церковного комитета любезно предоставила свое помещение для данного мероприятия.
Вкусные греческие и арабские блюда и различные десерты были приготовлены членами Палестинского православного сообщества, которое очень тесно связано с монастырем Св. Григория Паламы, а также сестрами монастыря Святой Елисаветы, которые работали, не покладая рук, участвуя в подготовке праздника и украшая столы изысканной посудой.
После трапезы Митрополит Димитрий весьма вдохновил всех присутствующих своим выступлением от всего сердца, в котором он говорил о недавнем церковном единении Греческих Синодов, о том, что необходимо сохранять любовь в рамках строгости Православия, но строгости без фанатизма. Затем он преподнес Его Преосвященству, епископу Авксентию красивую икону своего монастыря, написанную его братьями.
Слово сказал также Митрополит Моисей. Он говорил о важности сохранения веры в атмосфере коррупционного современного общества. Епископ Сергий в своей речи сказал о богатстве опыта и мудрости, ссылаясь на свою близость к их греческому сообществу в Этна. Он также вручил Преосвященному Авксентию, как личный дар, полный набор двадцати томов Оксфордского словаря английского языка и от имени братства своего монастыря преподнес изящную икону, написанную в их иконописной мастерской.
В свою очередь, диакон отец Петр Бушунов преподнес епископу Авксентию от имени своего родного прихода в Рочестере, великолепный епископский посох, сделанный одним из приходских чтецов, Григорием Роллером. От двоих своих преданных духовных чад, Надежды и Любови Сапуновых, Его Преосвященство получил I-Pad для удобства работы с корреспонденцией.
Приход Святого Иоанна Крестителя (Сидар-Рапидс, Айова) вручил Преосвященнейшему Авксентию две выгравированные чешские хрустальные вазы ручной работы для монастырского Престола. Кроме того, приход преподобного Серафима Саровского и святого праведного Иоанна Кронштадтского (Сан-Диего, штат Калифорния), а также протопресвитер Иосиф Миллер и его жена Варвара из Сиэтла (штат Вашингтон) передали щедрые денежные подарки, чтобы помочь епископу Авксентию в его работе.
Многие другие, которые не желали быть известными, послали подарки по случаю праздника, и вообще огромное количество людей были неутомимы в своих усилиях, желая видеть, что это событие прошло успешно.
[В ночь на 25 апреля] отошла ко Господу вернейшая раба Его матушка Татьяна Константиновна Всеволожская. В подобных случаях принято говорить — невосполнимая потеря, но тут уж, как никогда, эти слова звучат точно. Незаурядным человеком была наша всеми любимая и уважаемая Матушка Татьяна. По своему происхождению была уже живой историей нашей прошлой России. Её род идёт от сына принца Евгения де Богарне Максимилиана, герцога Лейхтенбергского, князя Романовского и его августейшей супруги Великой Княгини Марии Николаевной, старшей дочери Государя Николая I Павловича. Можно ещё много сосчитать сегодня потомков именитых фамилий, зато очень редко найти достойных своего происхождения потомков. До самого конца дней своих Матушка Татьяна была воплощённой аристократкой, и духом и поведением. Являлась верной супругой нашего дорогого протодиакона Сергия, внучатого племянника генерал-адъютанта, фельдмаршала князя А.И. Барятинского, наместника Кавказа и славного покорителя Шамиля. Имела четверо детей, два сына, Сергея и Андрея, и две дочери, Ксении и Марины и 16 внуков. Стоит особо отметить и её зятя, мужа Ксении, протодиакона Евгения Дорошина, который как родной сын ухаживал за своей тёщей с заслуживающим уважения вниманием и любовью до самого последнего ея издыхания.
Настоятель Свято-Николаевской Приморской церкви в г. Одессе)
Для прославления имени Божьего, для общей пользы, я расскажу читателю об одном священнике. Многие из православного народа его давно уже знают и благоговеют пред его именем, давно всем известным в Одессе. По милости Божией, я побывал в разных св. обителях в России и за границей - на Афоне. Возвращаясь с Афона, я первым поспешил побывать у отца Ионы, священника Св.-Николаевской церкви в г. Одессе. Я давно о нем слыхал и стремился душой его видеть. С трепетом и радостью переступил я порог маленькой Св.-Николаевской церкви. Было еще рано, около половины седьмого утра, а людей в храме было много. После я узнал, что во всю св. Четыредесятницу двери храма не закрываются ни днем, ни ночью. Народ остается в церкви на всю ночь. Во всю ночь в храме читается псалтирь. В 12 час. ночи о. Иона совершает полунощницу и читает с коленопреклонением акафист страстям Господним; в субботу читается акафист Божией Матери, а в воскресение - Пресвятой Троице. Служба оканчивается в два часа ночи. Народу бывает полный храм. Батюшка о. Иона всем молящимся раздает по куску черного хлеба. Приезжие бедные люди только и питаются этим благословенным хлебом, а остатки хранят, как святыню, дорожа благословением дорогого батюшки.
Когда я переступил порог храма, я чувствовал, себя, как бы среди древних христиан, которые собирались по ночам в катакомбы, или подземные храмы, на молитву. Вот, вышел из алтаря батюшка, о. Иона и стал прикладываться к св. иконам, изображая на себе крестное знамение широким крестом, с глубоким поясным поклоном. Приложившись к св. иконам, о. Иона стал совершать проскомидию. На клиросе чтец начал читать утренние молитвы. С благоговением я смотрел на о. Иону. Я не мог отвести глаз от его кроткого, изможденного подвигами лица. Необыкновенный мир и небесный покой, необыкновенная сила и мощь духа отражается в каждой черте лица его.
По окончании утренних молитв о. Иона вышел на амвон и стал читать канон Пресвятой Троице, который он читает каждое воскресение. Умиление, надежда, вера, упование, глубокое благоговение - все слышалось в этом трогательном чтении. Читает о. Иона, как бы беседует, разговаривает с Пресвятою Троицею и Божиею Матерью; как бы Они здесь пред ним находились, а не там, где-то в недозримой для нас выси, в надзвездных заоблачных мирах. В спокойном, тихом голосе слышится глубокая искренняя вера. Сам он при этом всецело сосредоточен на читаемом. На клиросе певчие пели ирмосы канона. Хорошо спевшиеся певчие пели стройно, искренне, с воодушевлением. Не забуду я никогда, охватившего меня, молитвенного чувства, когда певчие, выйдя из клироса на средину храма, стали петь после Троичного канона "Достойно есть, яко воистинну, славити Тя, Бога Слова, Его же трепещут и трясутся херувимы, и славословят силы небесныя, Воскресшего тридневно из гроба, Христа Жизнодавца страхом прославим" - и проч. И что это было за пение? Чувство страха Божия, чувство торжества и победы над грехом слышалось в этом дивном, торжественном пении. Вместе с певчими пел и о. Иона, пели многие стоящие в храме. Все как бы слились сердцами и устами в славословии Господа. Мне хотелось слушать это чудное славословие без конца. Но вот пение кончилось. Все певчие подходят к образу Божией Матери и вместе с о. Ионою преклоняют колена и поют: "О всепетая Мати!"... О. Иона питает особую любовь к Божией Матери.
После канона начали звонить к литургии. На проскомидии просфор было так много, что их приносили в алтарь большими подносами. И подумал я: здесь у о. Ионы научишься, что очень полезно христианину подавать просфоры на проскомидию о здравии и о упокоении. Я смотрел как о. Иона долго, долго вынимал частицы и поминал о здравии и о упокоении. Душа моя ощущала здесь что-то особое, великое, святое. Этот дивный муж, молча, говорил мне, назидал меня, так глубоко и чувствительно, что я не мог удержаться от слез. Проскомидию о. Иона совершал вслух. При призывании Спасителя, Божией Матери и святых, в каждом слове слышалась такая вера, что, казалось, призываемые здесь находятся и внемлют молитвенным словам. Сердце мое наполнилось священным страхом и благоговением.
Когда началась литургия, молитвенный дух о. Ионы передавался и как бы проникал в сердца певчих и всего народа. В храме была такая тишина, как будто бы весь народ замер, как будто его не было совсем в храме, слышались только возгласы о. Ионы и пение певчих. Постепенно молитвенный дух все усиливался. Стоя в алтаре, мне казалось, что здесь небо соединилось с землею и вместе с находящимися в храме людьми славословят Господа ангелы и все святые. Вспомнил я тогда слова о. Иоанна Кронштадтского, который говорит: "священник есть звено, соединяющее Небо с землею".
Один афонский инок говорил мне об о. Ионе следующее: "Случилось раз мне, - говорит он, - быть вместе с о. Ионою. Сердце мое наполнилось при его присутствии неизреченным миром и неизъяснимою радостью". Подобно этому иноку и все, значительно преуспевшие в духовной жизни, ощущают радость, и великий подъем духа при встрече с человеком, стяжавшим благодать Святого Духа. Вот почему так легко, отрадно и радостно молиться вместе с о. Ионою. Но не все в одной мере это ощущают.
У о. Ионы всегда много причастников. Он, подобно о. Иоанну Кронштадтскому, причащает очень часто.
Приезжающие к нему говеют, по его благословению, каждое воскресенье, а если случится праздник, то и тогда, подобно древним христианам, которые причащались очень часто. Во время причащения я увидел, как к чаше подводили больных, так называемых бесноватых, которые во время литургии изрыгают страшные и богохульные слова и кричат на всю церковь. К о. Ионе привозят бесноватых очень часто, иногда их бывает по несколько. Вот ведут к чаше бесноватую женщину, она поджала ноги и не идет; ее подносят на руках. После причащения она спокойно идет, как нормальная. - Дивны дела Твои Господи! - подумал я. Потом подвели бесноватого мужчину, еще не старого; он не хотел идти и говорил разные нелепости. Пред чашею он присмирел и причастился. По окончании литургии о. Иона стал раздавать всем антидор. На клиросе в это время пели очень протяжно и умилительно 33 псалом: "Благословлю Господа на всякое время".
Когда о. Иона раздавал антидор, подвели страждущую беснованием 18-ти летнюю девицу - Елену Мазур, приехавшую из Минской губ., Новогрудского у., деревни Заполья, Кореличской вол. Она не хотела брать антидо-ра. О. Иона говорит ей: "Посмотри на меня!" Как только она взглянула в лицо о. Ионы, то (по ее словам) почувствовала, как некая сила осенила ее, и внутреннее томительное и мучительное чувство исчезло. После сего она несколько раз причащалась у о. Ионы и совершенно выздоровела Раздав антидор. о. Иона вышел на средину храма и стал совершать освящение воды, которое он совершает каждое воскресение и даже по будним дням. Молящиеся стали подавать массу записок. Трогательно и умилительно было совершено освящение воды. Сколько глубокой веры слышится в каждом молитвенном слове о. Ионы! Во время освящения воды впереди держали одну бесноватую женщину, которая выкрикивала страшные богохульные слова. О. Иона оборачивается к бесноватой и говорит: - Замолчи! - Не замолчу! - отвечает бесноватая. - Я тебе говорю: замолчи! - Не замолчу! - Я тебе приказываю: замолчи! в третий раз говорит о. Иона. - Не замолчу! - повторяет бесноватая. Но после сего больная притихла.
Кончился молебен. О. Иона погружает в воду крест, и из креста льет воду в рот и на голову бесноватой. И чудное дело! бесноватая успокоилась, присмирела и отошла в сторону. Я заметил, что крест у о. Ионы из кипарисного дерева, обложен по сторонам вызолоченным каким-то металлом; в подножие распятия вставлена частица животворящего Креста Господня; в средине креста есть пустота, в которую набирается вода и маленькими струйками льется чрез нижний конец креста. Богомольцы раскрывают рот, и о. Иона льет воду из креста в рот и на лицо, всем, присутствующим в храме. После всех пошла ко кресту и успокоившаяся, страдавшая беснованием. Когда о. Иона окропил ее св. водою, она воздела вверх руки и проговорила: "Слава Тебе, Господи Боже мой, слава Тебе!" Когда все приложились ко кресту, о. Иона сделал пред царскими вратами у образа Божией Матери земной поклон. А певчие громогласно запели: "Владычице, приими молитвы раб Твоих, и избави нас от всякия нужды и печали!" К певчим присоединились голоса многих молящихся в храме, и вся церковь, как бы одними устами и одним сердцем, слилась в одну молитву, одним чувством, одною глубокою верою.
Не могу передать своего молитвенного чувства, во время этой молитвы, только скажу, что даже закоренелый грешник может прийти в умиление от общей молитвы всей церкви. Не даром многие, охладевшие в вере, говорят, что нигде так не помолишься, как у о. Ионы. Да в церкви о. Ионы и нет равнодушных к вере, нет неверующих. О сем свидетельствует сам о. Иона: - "Я, благодарение Богу, - говорит он, - не встречался с неверием и равнодушием к религии, о чем так скорбно слышать в последние дни в жалобах пастырей церкви. Здесь и богатый, и бедный, и знатный, и простолюдин, все и всегда молились с глубокою верою, с чувством благоговения и с большим вниманием выслушивали мои поучения".
Кончилась служба, но молящиеся не расходились, не смотря на то, что уже было половина первого (иногда служба оканчивается гораздо позже). Не хотелось выходить из храма. Так было отрадно на душе. Меня пригласили в странноприимницу, где был приготовлен обед. Странноприимница находится тут же с правой стороны храма. Это - длинный одноэтажный каменный дом. Внутри дома по обе стороны устроены в два ряда нары. Посреди, немного справа, чрез всю комнату стоят длинные столы, где помещается более сотни богомольцев. Другой стол стоит впереди, поперек комнаты, за которым обыкновенно помещается о. Иона и певчие. Впереди, возле стены стоит огромная икона св. Николая в большом позолоченном киоте. Меня о. Иона пригласил сесть вместе с собою. Пред трапезою все пропели: "Отче наш"... Во время трапезы пели духовные канты, например: К Тебе, о Боже, я взываю, Ты не оставь, Благий, меня... и другие. Такие трапезы устраивает о. Иона каждое воскресенье и в праздничные дни. Здесь можно видеть и священника, и иеромонаха, и купца, и простолюдина. Нечто подобное было в первые века христианства, когда устраивались, так называемые "вечери любви", когда у множества уверовавших было одно сердце, одна душа... и все у них было общее (Деян.4:32). Мне казалось, что я очутился в святой первохристианской семье, которая во главе с своим отцом пела свои победные, священные, великие гимны.
По окончании трапезы пропели молитвы после обеда. Я вышел вслед за о. Ионою на двор. По дороге о. Иону останавливали богомольцы с разными просьбами, Вот мать подводит дочь и просит благословения на поступление в монастырь. Далее вдовица поджидает с сиротами. Там стоят с письмами какие-то дальние приезжие. Всех выслушивает батюшка, никого не оставляет без слова утешения. Я после узнал, что без благословения о. Ионы никто из его почитателей не начинает никакого важного дела или предприятия.
Мне не хотелось уходить отсюда; казалось, я бы остался навсегда здесь до конца дней моих. На дворе о. Ионы я увидел толпу в несколько сот нищих, так называемых босяков, поджидавших милостыни. Мне рассказывали, что о. Иона является для босяков родным отцом. Он не только помогает им материально, но приучил их к говению и многих спас от неверия и обратил на путь спасения. О. Иона стал раздавать им билеты на обед. Получив билет, они бегом отправлялись в столовую, находящуюся где-то в городе. И где берет средства о. Иона на хлеб, который он раздает всем присутствующим в храме во всю св. Четыредесятницу, и на трапезу по воскресеньям, и на прокормление сотни босяков? На эти вопросы отвечает нам слово Божие, которое говорит: "дающего рука не оскудеет". У о. Ионы все напоминает образ жизни первых христиан. Это чувствуют все, кому приходилось, хоть раз, побывать у о. Ионы. Скажу о себе, что я был несколько раз в церкви о. Ионы, и всегда выходил с обновленною душою, с чувством и жаждою лучшей, святой жизни.
Иером. Никодим.
Стихотворение, посвященное священнику о. Ионе Атаманскому, Настоятелю Свято-Николаевской, Портовой Приморской церкви в г. Одессы (Впечатления богомольца в храме о. Ионы Моисеевича Атаманского)
Ты - сподвижник всем блаженным, И давно о сем слыхал; С чувством пламенным, священным Увидать тебя жаждал.
И по Божьему смотренью В храме я тебя видал, И небесному ученью, Я, внимаючи, рыдал.
Твои службы очень длинны, Умиленны для сердец, В них труды твои всем видны: Ты - молитвенник, отец!
Своей молитвой зажигаешь Ты сердца у всех людей, И их духовно возрождаешь Для спасительных путей.
И легко, легко молиться, В храме, Батюшка, с тобой, И в молитве умилиться, И поплакать над собой.
Ты нас, грешных, ободряешь, К покаянию зовешь; Ч асто к чаше призываешь И прощение даешь.
Как сказал Господь Спаситель, Ты отвергнулся себя, Его заветов ты хранитель, Ближних, как себя, любя.
Печальный, бедный и несчастный С надеждой все к тебе спешат; Ты к их нужде не безучастный: Утешить каждого ты рад.
Сотни бедных ты питаешь; Оставаясь без гроша, - Всегда на Бога уповаешь: В том сильна твоя душа.
И сбывается писанье, Как в милосердии всегда Ты, спеша на подаянье, Не оскудеваешь никогда.
И больных всех беснованьем, Приезжающих к тебе, Принимаешь с со страданьем, Оставляя при себе;
И Творца всех умоляешь За несчастных сих больных, И по вере, изгоняешь Духов злобных ты из них.
И они за то все хвалят Милосердого Творца, Его милость громко славят, Сознавая в Нем Отца.
С верой все потом вкушают От Чаши Жизни у тебя, И обновленье получают, Я укрепляют тем себя.
И за все, отец бесценный, Возлюбили мы тебя; Твои слова для нас священны, В руководстве для себя.
Дорогой ты наш учитель, Добрый пастырь и отец! Просим, молим, чтоб Спаситель Нетленный дал тебе венец.
Помолись о нас усердно, Незабвенный наш отец, Чтоб прожить нам здесь всем верно И получить благий конец.
О молись, чтоб твои чада На небе все были с тобой, избежать бы всем нам ада Твоей усердною мольбой.
Извиняюсь я, писатель. Что усердно попрошу, Я давно того искатель И в душе всегда ношу:
Я духовным быть желаю Чадом, Батюшка, у Вас, И о сем я умоляю, Помня грозный смертный час.
Как ты любишь всех нас ныне, Не забудь нас и тогда, Чтобы в огненной пучине Не погибнуть навсегда.
Но чтоб всем нам вечно с Богом В небесном царстве вместе быть, И там в собрании многом Бога славить и хвалить.
К читателю Пою я песнь, хоть и простую, Но поверь, друг мой, я прошу: Излагаю правду я святую: Ее потомству приношу.
Луч света пастыря Ионы, Мой путь жизни осветил, Как Божьи исполнять законы, И в жизни новой возродил.
И за то я в долг священный Всегда молюся за него, Для меня он незабвенный Даже до гроба моего.
Сообщил Иеромонах Никодим РУССКИЙ ИНОК №12-13 ИЮЛЬ 1915 г.
Летом 1864 года прибыл к нам в село молодой человек, лет двадцати пяти и поселился в чистеньком домике. Этот господин сначала никуда не выходил, а недели через две я увидел его в церкви. Несмотря на молодые лета лицо его было помято, морщины кое-где легли целыми складками и невольно говорили, что не без бурь и потрясений . прошло его юношество. Он стал часто посещать нашу церковь, и не только в праздники, но и в будни можно было его видеть молящимся где-нибудь в углу, при слабом мерцании лампадки. Он всегда приходил рано, уходил позднее всех, и каждый раз с каким-то особенным благоговением целовал крест. Вот что передал о себе этот молодой человек:
- Отец мой был мелкопоместный помещик в Я-ской губернии Д. уезда; принадлежала ему одна деревенька. Тихо, плавно текла моя жизнь и я был примерным ребенком. Но вот мне исполнилось десять лет, и я поступил в одно из среднеучебных светских заведений. Тяжело мне было привыкать к новой жизни; в заведении я уже не слышал более того теплого, истинно религиозного наставления, какое мне давали дома на каждом шагу. Сначала я был религиозен и часто молился, но эта молитва была нередко причиной насмешек моих товарищей. Все воспитанники этого заведения, без надзора родителей, были страшными кощунами, и их язвительные насмешки сыпались градом на мою голову за мою религиозность. Поддержки у меня не было и моя охота к молитве слабела с каждым днем, сначала потому, что я стыдился товарищей, а потом опущение молитвы обратилось уже мне в привычку; я пристал к моим товарищам, и молитва уже более никогда не приходила мне на ум. Беседы и разговоры наши были самые грязные, богопротивные. Насмешки над Священным Писанием, над богослужением, над усердием и религиозностью некоторых священников и простого народа, -- вот что было постоянным предметом наших разговоров. Сначала меня коробило от всего этого; потом время и общество притупили во мне и это последнее проявление доброго, остаток домашнего воспитания. Но все-таки, как я ни опошлился в этой среде, во мне было сознание того, что я грешу перед Богом; а между тем я продолжал делать то же, что и товарищи. Время шло; я перешел в последний класс и тут-то окончательно совершилось мое падение, и прежние насмешки над священными обрядами и религиозностью людей перешли в полное осмеяние всей Божественной религии. Я сделался отъявленным материалистом. Бытие Бога, безсмертне души, будущая загробная жизнь - все это я считал порождением фантазии и зло смеялся над всем. Крест, это орудие нашего спасения, я сбросил с себя и с каким-то презрением посмотрел на него... Когда я стоял в церкви по приказанию начальства, как я издевался, как смеялся над отправлением Божественной службы. Когда наступали постные дни, я нарочно старался поесть скоромного, чтобы показать полное презрение к церковным постановлениям. Святые иконы, жития святых были главными предметами моих насмешек. Всегда перед принятием Св. Тайн я старался хоть чего-нибудь поесть и потом уже шел к причастию. Одним словом, в эту пору я был каким-то извергом, а не человекам.
Но вот наступило время выхода моего из заведения, и тут-то я ринулся со всей силой в бездну погибели, и много, много я увлек за собой чистых, невинных душ!..
В один год умерли от холеры мои добрые родители, и их теплая молитва перед престолом Всевышнего, должно быть, повела к исправлению заблудшего их сына. По получении известия о их смерти я отправился в село к ним на могилу. Странно: как я ни опошлел, как ни смеялся над всеми святыми чувствами человека, все-таки привязанность к родителям осталась, и холодный развратный ум уступил голосу сердца - желанию побывать на могиле - и не осмеял его. Это я приписываю особенному действию Промысла Божия, потому что эта поездка на родину была началом моего исправления. Приехав в родное село, я спросил церковного сторожа, где могила таких-то, и, не думая перекреститься на церковь, отправился к указанному месту...
Вот уже могила от меня шагах в десяти, вот уж я вижу и свежую насыпь, но... вдруг потемнело у меня в глазах, дыхание захватило, голова закружилась, и я упал без памяти на землю. Не знаю, что со мной тут было, только я пришел в сознание уже в квартире, нанятой моим слугой у одного крестьянина. Из рассказов его я узнал, что все окружавшие меня думали, что со мною удар, потому что я был без памяти, с багровым лицом и пеной у рта.
На другой день я встал, однако, совершенно здоровый и, как ни ломал голову, не мог объяснить себе, отчего со мной сделался такой припадок. Потом я опять в те же часы дня отправился на могилу: но каково было мое удивление, когда и в этот раз случилось со мной то же, что вчера. Думая, что меня постигла падучая болезнь, периодически возвращающаяся в известные часы дня, я на третий день остался дома, и припадка не было. Но когда я пошел на четвертый день и стал только приближаться к могиле, прежний припадок снова повторился. Встав утром на другой день, я встретил своего слугу каким-то испуганным, боящимся меня. После я узнал, что он тут же порешил, что в этих припадках что-нибудь недоброе и что я, должно быть, слишком грешен, коли Господь не до: пускает меня до могилы родителей. Счастливее меня он был тогда: у него была вера в Промысл, вера в Бога, а я был жалкий человек и не хотел признавать во всем этом перста Божия. Впрочем, меня довольно озадачили эти странные припадки, и я послал на ближайшую станцию за доктором. Доктор обещал прибыть на другой день и в ожидании его я уснул часов в двенадцать ночи. Утром я проснулся рано, и - Боже мой! - страшно вспомнить: я не Мог пошевелиться, язык не повиновался; я лежал весь расслабленный, тело мое было все в огне, губы высохли, я чувствовал страшную жажду и окончательно упал духом.
Явился доктор, осмотрел меня и дал лекарство. Началось лечение... Сначала Доктор прописывал мне лекарства без затруднения, но потом долго-долго иногда просиживал около меня, кусая губы, и однажды, после шестинедельного лечения, написал мне на бумаге: "Имея дело с мужчиной, я всегда открыто говорю о его болезни, как бы она ни была опасна; ваша болезнь необъяснима, несмотря на мои усилия понять ее; поэтому, не предвидя успеха от трудов моих, я оставляю вас ждать, когда она сама собой откроется". Каков же был мой ужас, когда меня оставляла человеческая помощь, на которую я только и надеялся! У другого есть надежда на высшую помощь, но ее отверг мой развращенный ум. С каждым днем болезнь моя усиливалась и осложнялась: на теле появились прыщи, которые перешли в гнойные раны, от них несся смрадный запах, я не знал, что и делать. Целые ночи я не спал и не находил себе покоя.
Но вот однажды, только что я стал засыпать, вдруг чувствую в своей руке чужую руку. Я вздрогнул, раскрыл глаза и - Боже мой! - передо мной стояла моя мать. Я не мог вообразить, каким образом она очутилась передо мной... "Да ведь она умерла, - подумал я, - как же она явилась мне?". А между тем сердце билось во мне. Мать моя была вся в белом, и только в одном месте виднелось черное пятно; лицо ее было сумрачно, и она была вся в каком-то полумраке. "Я твоя мать, - начала она. - Твои беззакония и твоя распутная жизнь, полная неверия и безбожия, дошли до Господа, и Он хотел истребить тебя, стереть с лица земли. Ты не только погубил себя, но даже запятнал и нас, и это черное пятно на моей душе - твои тяжкие грехи. Господь, говорю, хотел поразить тебя, но отец твой и я молились перед престолом Всевышнего о тебе, и Он захотел обратить тебя к Себе не милостью, потому что ты этого не мог понять, а строгостью. Он знал, что одна могила наша для тебя дорога здесь, и потому не допустил тебя к ней, поразив сверхъестественной болезнью, дабы ты признал над собой высшую силу, тобой отвергнутую, но ты не обратился. Потом Господь послал меня к тебе - это последнее средство для твоего исправления. Ты не признавал Бога, будущей жизни, безсмертия души, - вот же тебе доказательство загробной жизни: я умерла, но явилась и говорю с тобой. Уверуй же в отрицаемого тобой Бога. Вспомни твою мать, которая жизни не жалея старалась сделать из тебя истинного христианина!". .
С этими словами лицо ее более помрачилось, раздались в комнате рыдания ее и потрясли всю мою душу... "Еще раз заклинаю тебя, - продолжала мать, - обратись к Богу. Ты не веришь и, может быть, думаешь объяснить мое явление тебе расстройством твоего воображения, но знай, что твои объяснения ложны, и я своим духовным существом теперь предстою пред тобой: И в доказательство этого, вот тебе крест, отвергнутый тобою, - прими его, иначе погибнешь. Уверуй, и твоя болезнь исцелится чудесным образом. Погибель и вечный ад тебе, если ты отвергнешь меня!": Так сказала мать и скрылась. Я опомнился и увидел в руке своей маленький крестик.
Все это до самой сокровенной глубины потрясло мою душу; совесть поднялась со всей силой, недавние убеждения рушились, и я в минуту, кажется, весь переродился, какое-то сладостное, непонятное чувство явилось в груди... В эту минуту вошел мой слуга, держа в руках икону с изображением Животворящего Креста. По его предложению я приложился к ней... Не могу без волнения вспоминать этой чудной минуты: я тут же почувствовал себя здоровым: члены стали повиноваться, язык стал свободно говорить, на месте струпов остались одни только пятна... Я встал и первым моим делом было помолиться перед образом, который принес слуга. После этого я пошел в церковь и там молился, и сколько было искренности в этой непритворной молитве! Тут же я отправился на дорогую могилу, целовал ее и плакал, и эти горячие слезы омывали прежнюю мою жизнь и были раскаянием блудного сына.
Один священнослужитель на шестнадцатом году брачной своей жизни лишился супруги умной и благочестивой. Разлука с нею поразила его сильно. Глубокая скорбь и невыразимая тоска овладели им. Он впал в уныние и пошел было путем опасным, сдружившись с вином.
- Не знаю, - говорил сам вдовый священник, - долго ли я шел бы этим губительным путем и куда бы пришел, если бы не остановила покойная моя жена. Она явилась в сонном видении и, принимая искреннее участие в моем положении, сказала мне: "Друг мой! Что с тобою? Ты избрал опасный путь, на котором уронишь себя во мнении людей, а главное - можешь лишиться благословения Божия, которое доныне почивало на нашем доме. Ты в таком сане, в котором малое пятно представляется великим; ты на таком месте, откуда видят тебя со всех сторон; у тебя шесть неоперившихся птенцов, для которых ты должен быть теперь отцом и матерью. Ужели ты перестал дорожить своим саном, своими заслугами и тем почетом, которым пользовался от всех? Ужели твоя честь, жизнь, заслуги нужны были только для одной твоей жены? Подумай, друг мой, об этом, прошу тебя и умоляю, рассуди здраво и поспеши сойти с этого пути, на который ты, к великой моей горести, так необдуманно стал. Ты грустишь о разлуке со мною, но, как видишь, союз наш не прерван; мы и теперь можем иметь духовное общение друг с другом, а в жизни загробной можем навеки соединиться, если ты будешь того достоин. Ты жалуешься на пустоту в сердце твоем: наполняй эту пустоту любовью к Богу, к детям и братьям твоим, питай душу хлебом ангельским, как любил ты называть слово Божие, и любил им питать себя и семейство свое, молись Богу за меня и за себя и за детей наших и за души, тебе вверенные". Этот голос любимой супруги моей глубоко проник в душу мою и благотворно подействовал на меня. Я принял его, как голос Ангела хранителя моего, как голос Самого Бога, вразумляющего меня, и решился всеми силами противостать искушению и благодарение Богу, -при Его помощи, преодолел искушения и твердой ногой стал на путь правый.
Священномученик Виктор, епископ Глазовский, викарий Вятской епархии (в миру Константин Александрович Островидов) родился 20 мая 1875 года в селе Золотое Камышинского уезда Саратовской губернии в семье псаломщика. После окончания Камышинского духовного училища, он закончил Саратовскую Духовную Семинарию. Будучи студентом Казанской Духовной Академии, Константин принял монашество с именем Виктор. В 1903 году он окончил Казанскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия и был назначен на должность настоятеля Троицкого собора города Хвалынска. С 1905 по 1908 годы отец Виктор состоял иеромонахом Иерусалимской Духовной Миссии, затем, с 1909 года являлся смотрителем Архангельского Духовного училища.
Из беседы игумении Александры, настоятельницы Одесского Свято-Иоанновского монастыря (РПЦЗ), с епископом Амвросием из ИПЦ Греции
16/29 апреля 2015 г. в Одесском Свято-Иоанновском женском монастыре состоялась радостная встреча с тремя епископами Истинно-Православной Церкви Греции - Преосвященнейшими Амвросием Мефонским, Климентом Охридским и Фотием Марафонским. С ними также прибыл священник Михаил, понтийский грек, родом из Батуми (служит в Афинах), который так же как и владыка Амвросий, хорошо владеет русским языком.
Возлюбленные о Господе братия и сестры, от древних времен было замечено Святыми Отцами и Учителями Церкви Христовой, что у всех четырех Евангелистов не приводится случая, когда бы женщина оскорбила Христа, надругалась над Ним, или отнеслась к Спасителю с высокомерием и надменностью.
10/23 апреля 2015 года память
8/21 апреля 2015 г. В пасхальной атмосфере прошел сбор пожертвований от наиболее неустанных добровольных помощников собора Св. Николая в Ахарнэ (Аттика, ИПЦ Греции), которые пришли в гостиничный зал церкви по приглашению Митрополита Хризостома Аттикийского, организовавшего там агапу (трапезу).
19 апреля 2015 г. во время посещения преосвященным Никоном , епископом Ишимским и Сибирским , прихода в честь св. апп. Петра и Павла за богослужением был пострижен во чтеца , хиротонисан во иподиакона и рукоположен во диакона Иаков Иаковлевич Гирик .
13 апреля (по старому стилю) 2015 года,
РПЦЗ. Приход Св. Иоанна Кронштадского в Сиднее:
"Воистину воскресе Христос" - этот радостный ответ на возглас "Христос Воскресе" характеризует Пасхальные дни не менее чем все песнопения.
Добрый пастырь
Рассказ приходского священника